— В этом городе все не так, как в других, — сказал он напоследок. — Те, кого мы отправили на разведку, так и не вернулись.
— Скоро мы узнаем причину, — ответила Мэри.
Они сделали два круга над городом, и Мэри решила, что пора садиться. В городе было огромное количество мертвых мест, они появились после эпохального пожара. Одно из них выделялось поистине гигантскими размерами. Мэри узнала место проведения Всемирной Колумбовской выставки 1893 года. Ширина площадки превышала полтора километра — такого огромного мертвого места Мэри еще не видела. Даже с большой высоты было ясно — оно буквально наводнено призраками.
— Там, — сказала Мэри, указывая в центр ярмарки, — мы и сядем.
Спидо, одетый в свои вечные мокрые плавки, затрясся как осиновый лист.
— Может, сядем где-нибудь за городом? Где-нибудь подальше?
— Нет, Спидо, — сказала Мэри спокойно. — На этот раз я хочу быть в самом центре внимания.
Обычно они садились где-нибудь вдали от скоплений призраков, расставляли ловушки, снова взлетали, а потом возвращались, чтобы проверить, сработали ли они. Но постепенно команда «Гинденбурга» росла, и Мэри, осмелев, стала садиться в маленьких городках и деревнях. В таких местах, как правило, можно было встретить небольшое организованное облако призраков. Обычно Мэри вступала в переговоры с лидерами. Иногда после переговоров местная компания присоединялась к тем, кто путешествовал на «Гинденбурге», иногда призраки отказывались. Если события развивались по второму сценарию, Мэри обычно старалась щедро одарить их перед уходом, чтобы у детей появилась уверенность в том, что они отказались от чего-то замечательного.
Когда Мэри прибыла в Чикаго, на борту уже было девяносто три призрака.
— В городе правит Мертвый босс! — предостерег ее Спидо. — Так он велит себя называть. Представляешь, Мертвый босс!
— Это легенда, — сказала Мэри, хотя ей самой казалось, что слухи о Мертвом боссе имеют под собой реальную почву.
Кто-то рассказывал ей о том, что мальчишка выбрал себе имя в честь одного из знаменитых городских гангстеров.
— В прошлом месяце, помнится, ты утверждал, что и Чикаго-то никакого нет!
— Я этого не говорил, — возразил Спидо. — Сказал, что на карте Страны его нет.
— А теперь мы знаем точно — есть, — сказала Мэри. — Ученье свет, а неученье — тьма.
— А что, если Босс возьмет нас в плен и сделает рабами? — взмолился Спидо. — Что тогда?
— Диктаторы, то есть те, кто правит железной рукой, всегда исходят из собственных интересов, — сказала Мэри голосом лектора. — И если Пупсик Капоне правит, как диктатор, делать из нас рабов — не в его интересах.
— Ты уверена?
— Нет, — призналась она со вздохом. — Но мы все равно сядем здесь.
Они сделали последний круг над городом и спустились туда, где когда-то стояли великолепные павильоны Всемирной выставки.
Всемирная выставка 1893 года, названная Колумбовской, была, вероятно, самым большим мероприятием подобного рода, когда-либо проводившимся в истории человечества. Ее павильоны занимали пространство площадью полтора квадратных километра на берегу озера Мичиган. В те дни Чикаго напоминал Древний Рим. В нем появились чудесные здания с куполами и обрамленными колоннами внутренними двориками, в центре экспозиции выстроился ряд прекрасных фонтанов. Все строения были выкрашены в белый цвет, поэтому горожане окрестили выставку Великим белым городом. Здания сверкали в лучах солнца и таинственно сияли в свете луны. Величественные колоннады скрывали за собой огромные залы. Великолепные павильоны стояли как памятники могуществу человеческой мысли, способной побороть природу и время.
К сожалению, комплекс был сделан из дешевого гипса и разрушился вскоре после окончания выставки, как построенный из песка замок.
Однако не стоит забывать о том, что потеря в мире живых оборачивается находкой в Стране затерянных душ. Там Великий белый город по-прежнему украшает побережье озера Мичиган. Позолоченная Статуя Республики, как и в дни выставки, олицетворяет решимость и независимость тех, кто ее когда-то воздвиг, а огромное колесо Джорджа Ферриса — настоящее, оригинальное колесо, описывает бесконечные круги, оставшись на данный момент самым высоким сооружением в Чикаго, пересекшим границы Страны.
Выставка опередила свое время и была так же импозантна, как Мэри Хайтауэр, обставившая свой прилет с поистине королевским шиком.
«Гинденбург» опустился на «Почетный двор», самую большую площадку в центре Великого белого города, осторожно коснувшись сверкающей поверхности воды, наполнившей пруд, длина которого была равна длине дирижабля настолько точно, что, казалось, он был построен специально для летающего корабля. Во двор сбежались сотни или даже тысячи чикагских призраков, чтобы поглядеть на спустившуюся с неба гигантскую сигару, а члены команды Мэри парами, слаженно и красиво, спустились по трапу в полупустой бассейн. Разделившись на четыре колонны, они образовали каре у стен бассейна. Когда построение было окончено, последней, как настоящая королева, спустилась Мэри, шагая грациозно и неторопливо. Подол зеленого бархатного платья едва касался поверхности воды, которая доходила до лодыжек. Казалось, она идет по воде, как по земле. Мэри медленно подошла к краю сверкающего бассейна и остановилась, терпеливо ожидая, пока чикагские призраки справятся с волнением, в которое их повергло появление «Гинденбурга», и осмелятся приблизиться.
Вид у них был забитый и измученный, вокруг глаз темнели круги, придававшие им сходство с зомби — но глаза эти не казались стеклянными и отупевшими, они были наполнены страхом, и только. Мэри решила, что слухи о Пупсике Капоне основаны на реальности.
В конце концов маленькая девочка набралась смелости и приблизилась к Мэри.
— Ты пришла, чтобы послать Мертвого босса к чертовой матери?
Услышав вопрос, Мэри на мгновение растерялась, но быстро взяла себя в руки.
— Я пришла, чтобы помочь, — ответила она. — Пожалуйста, скажи мистеру Капоне, что Мэри Хайтауэр прибыла к нему с визитом.
Девочка испарилась, и Мэри принялась терпеливо ждать. Она не старалась вовлечь детей в беседу, не желая ставить под удар честь диктатора Пупсика. Это не входило в ее планы. По крайней мере, на тот момент.
Через десять минут уже знакомая Мэри девочка прибежала так же быстро, как убежала.
— Его святейшество сейчас вас примет.
— Его святейшество! — изумилась Мэри. — Разве этим титулом не величают Папу Римского и других равных ему по святости отцов церкви?
Девочка смиренно потупила глазки.
— Об этом мне ничего не известно, Ваше величество.
— Не нужно так меня называть. Просто мисс Мэри, этого достаточно.
— Да, мисс Мэри, — ответила девочка подобострастно.
Когда она наконец осмелилась поднять глаза, Мэри заметила, что на губах девочки появился тончайший намек на улыбку, которая, вероятно, годами не посещала лицо бедняжки.
Девочка проводила Мэри к громадному павильону. На нем висела вывеска, свидетельствовавшая о том, что в дни выставки там можно было ознакомиться с новинками транспорта. Вход в здание обрамляла массивная позолоченная арка, в глубине которой была спрятана дверь. Очевидно, Босс из Чикаго решил принять Мэри по-королевски.
— Они попросили привести тебя сюда, — сообщила девочка, остановившись у порога и не делая попыток его пересечь.
— Они? — поинтересовалась Мэри. — Кто «они»?
Внезапно из темных глубин арки появились три мужские фигуры. Они подхватили Мэри под руки немного крепче, чем девушка ожидала.
