О: Какие-то правила, нормы определенные…
М: Ну, какие нормы? Никаких норм, правил не должно быть.
О: Ну, панк-рок их и разрушает.
М: Да, а я что до этого говорил?
О: Что бы Вы хотели пожелать панкам и, вообще, читателям этой книги?
М: Счастья, здоровья.
Интервью с группой 'РАСТУЩЕЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ'
Ольга: Представьтесь, пожалуйста.
Леха: Я пытаюсь петь. Ты — бас.
Женя: Я барабанщик.
Мамонт: Я ритм, соло и прочие штучки.
О: Когда и при каких обстоятельствах образовалась наша группа?
Л: Не знаю. Я не помню.
Ж: 1992-й год что ли.
Л: Нет, 94-й что ли.
М: Зимой, в подвале.
О: При каких условиях?
М: Снег шел.
О: Откуда знали друг друга?
Л: Учились в одном классе. Я, вообще, на басе играл. И состав совершенно другой был. У Мамонта своя группа была — «Покос». Но потом у нас сформировался довольно стабильный состав: я, Женя, Мамонт. Менялись только басисты.
О: Как дальше развивалась история группы?
Л: Полуподвальная группа начала трансформироваться во что-то более серьезное. Появилось множество идей — музыкальных и интеллектуальных.
О: В данный момент что происходит в группе?
Л: Все поменялось. Состав поменялся. Песни сочиняем. Играем. Ты пришла.
О: Как вы понимаете панк-рок?
Л: Панк как что?
О: Как музыкальный стиль, например?
Л: А можно ли панк-рок назвать музыкой? Музыка — это такой термин, какой не подходит к панк-року. Я не знаю, как это объяснить, но это другое совсем.
О: Панк-рок — это явление скорее музыкальное или социальное?
Л: Антисоциальное, конечно… для кого-то… Панк-рок настроен против системы, против истеблишмента, поэтому он и антисоциален. А все остальные «музыканты» — все системники.
О: То есть, сердцевиной панка является бунт, протест, как это будет выражаться музыкально, это же не важно?
Л: Конечно. Это может выражаться даже не в музыке. Некоторые картины рисуют, другие стихи пишут — тоже панк.
О: А как этот протест и бунт могут выражаться?
Л: На сцене кривлянием
О: Должен ли панк-рок нести опасность для общества?
Л: А он и несет.
О: Ну и что панки разрушили?
Л: Это же не распространяется на здания, на вещи. Это не тупое разрушение в физическом плане 'destroy и мне все по фигу'. Это распространяется на мозги на эстетику, сознание, мораль буржуазную.