– Ты же его знаешь. Разумеется, по-старому. Семьдесят лет прошло, теперь-то уж точно ничего не изменится. – В голосе Ита за тщательно рисуемым равнодушием вдруг возникло уже знакомое разочарование и старательно скрываемая ото всех и всего обида. – Все было ясно с самого начала, но мы ведь довольно долго пытались верить…
– Во что?
– В то, что он нас все-таки любит.
– Он вас любит, – мягко возразила Эдри.
– Это не так, – улыбнулся Ит. – К ста с лишним годам я начинаю понимать, что это не так, куратор. Долго до меня доходило, верно? А до Рыжего, кажется, так и не дошло. Вот такие у тебя тупые подчиненные.
– Ох… Ит, иди ты с глаз долой, пожалуйста, – раздраженно бросила Эдри. – Вечером буду у вас, заскочу ненадолго. Надо уточнить кое-какие детали.
Каменная площадка за домом сейчас была приведена в относительный порядок. Скрипач, разобравшись с опухшей от укусов щекой, во время отсутствия Ита успел вымести и вымыть ее, а затем притащил из кладовки три лавки, которые они с Итом привезли из отпуска лет пятьдесят назад. Лавки были очень красивые – из потемневшего от времени кованого металла, с ажурными спинками, деревянными сиденьями и изящными откидными подножьями. Лавки Рыжий поставил треугольником и в центр этого треугольника водрузил стол, сделанный тем же мастером, – настоящее произведение кузнечного искусства.
Сейчас за этим столом сидели друг напротив друга Фэб и Эдри. Фэб был рассержен и не скрывал этого, а вот Эдри, напротив, язвительно спокойна. Словесная пикировка продолжалась уже почти час, Скрипач с Итом сочли самым разумным самоустраниться и ушли в дом – слушать по десятому кругу то, что говорила Эдри, не было уже никаких сил.
Тем более что говорили еще и о том, о чем они оба уже давным-давно предпочитали молчать.
– Я категорически против, – Фэб с неприязнью смотрел на куратора, но Эдри было так просто не пронять.
– А я категорически «за», – парировала куратор. – Что тебе не нравится? Обычное задание, ничего особенного.
– Квинта-28 тоже была поначалу обычным заданием! – фыркнул Фэб. – Тебе напомнить, чем все кончилось?
– Мне что, их вообще никуда не посылать?!
– Почему? Посылать, но…
– Что – «но»? Что тебе не нравится на этот раз, Эн-Къера?
– То, что это задание дурно пахнет, и ты про это знаешь. То, что они опять пойдут в человеческий мир, а это лишний никому не нужный риск. То…
– Почему это тебя так волнует? – прищурилась куратор. – Ну да, мир человеческий – и что?
– А то, что для них это каждый раз… – Фэб махнул рукой.
– Понимаю, понимаю, – покивала Эдри издевательски. – Ты каждый раз переживаешь, что они с кем-то переспят, ведь так? Что какая-нибудь человеческая девушка займет твое место? Ревнуешь, Фэб?
– Да что ты такое говоришь!.. – взвился тот в ответ. – Эдри, ты совсем потеряла совесть! Если ты не прекратишь, я потребую, чтобы ты немедленно отсюда…
– Никуда я отсюда сейчас не пойду, Эн-Къера, – припечатала она. – В этот раз можешь не волноваться. Пойдут в женской метаморфозе.
– Мне нет дела до того, что… – Фэб осекся, – что они делают во время заданий или в отпуске. Они давно взрослые и сами могут решить, что им нужно, а что нет. Я слишком сильно люблю их обоих, чтобы не отпустить тогда, когда это потребуется, и…
– Ты? Их? Любишь? – Куратор расхохоталась. – Не смеши. Не смеши меня, Эн-Къера! Вот Гиру ты действительно любил. Но их…
– Не смей трогать имя моей жены, – сдавленно произнес Фэб. – Не смей, Эдри! Если ты еще раз…
– Угрожать вздумал? – Эдри все еще смеялась. – Не вижу причин. Тем более что они не идиоты и отлично понимают, что и как на самом деле.
– И что – на самом деле?
– То, что ты их не любишь, и надо быть слепым, чтобы этого не заметить, – парировала куратор. – Хорошо хоть до Ита стало постепенно доходить.
– Откуда…
– Он мне об этом сегодня сам сказал, – спокойно сообщила она. – Не думай, что ему от этого хорошо. И не думай, что я не вижу того, что они в результате делают, лишь бы находиться от всего этого подальше.
Фэб молчал, опустив голову.
– Они берут любые задания, идут в любые долгосрочные забросы, лишь бы не оставаться дома, – в голосе куратора прорезались жестокие нотки. – Потому что им невыносимо чувствовать то, что они чувствуют: они тебя действительно любят, Эн-Къера, а ты семьдесят лет открыто измываешься над ними. Прикрывая ложь благоглупостями и принципами, выдуманными тобою же самим в незапамятные времена.
– Что ты предлагаешь? – мертвым голосом спросил Фэб.
– Когда Ит и Скрипач вернутся с этой отработки, ты дашь им свободу, – Эдри встала, давая понять, что разговор окончен. – Мое терпение кончилось, Фэб. И терпение, и то, что я прикрываю это безобразие шестьдесят лет, с момента официального начала их работы в этом качестве. Ты великолепно знаешь, что я не имею права давать допуск к работе сотрудникам, у которых длительный гормональный сбой. Прости, но это уже не этика, а физиология. И физиологии, замечу, на твою этику – плевать. Даже Ри, даже учитывая эту дрянь Марию Ральдо, и тот получил бы допуск – везде, в любом кластере, у любого куратора. Но не они. И ты это тоже знаешь.
Она повелительно махнула рукой, рядом с площадкой тут же опустился ее флаер. Эдри встала на платформу, и флаер растворился в подступающих сумерках.
Фэб остался сидеть за столом неподвижно, опустив голову на руки. Через несколько минут из дома осторожно высунулся Скрипач. Убедившись, что куратора поблизости нет, он вышел, подсел к Фэбу и участливо заглянул ему в лицо.
– Что случилось? – с тревогой спросил Рыжий.
– Ничего, – с усилием выдавил Фэб. Поднял голову, с тоской посмотрел на Скрипача. – Ничего, родной. Все нормально.
– Ври кому-нибудь другому, – Скрипач укоризненно покачал головой. – Скажешь, может быть?
– Не скажу, – отмахнулся Фэб. – Все в порядке. Вы поужинали?
– Еще нет, тебя ждали.
– Тогда идем, – Фэб поднялся, опираясь о стол. – И притащи чего-нибудь вкусного.
– Ага, – обреченно кивнул Скрипач. – Женская метаморфоза, неделя на подготовку, по пять кило в плюс на каждую тушку и…
– И поэтому неделю вкусного у нас будет в избытке, – Фэб нашел в себе силы усмехнуться.
– Обожаю эту диету. Жрать побольше сладкого и поменьше двигаться, – невесело заметил Скрипач. – Слушай, у меня идея, совсем забыл рассказать. Ну, то есть у нас идея… – поправил он сам себя. – Мы тут с Итом подумали и решили, что тебе же, наверное, скучно. Ведь нас постоянно нет, мы за год, дай Бог, месяц дома проводим. Может, ты какое-нибудь животное хочешь, а? Мы бы привезли. Ну или ты сам. Как тебе такая мысль? Мы же видим, что ты даже в доме ничего не делаешь, когда нас нет.
– Зачем? – Фэб ощутил, что губы словно онемели.
– Чтобы было кого любить, – пояснил Скрипач. – Хочешь, мы привезем собаку? Ри ведь их разводит, они обалденные! Жалко, тебя с нами не было, когда мы к ним последний раз ходили. У него целая стая, большой питомник…
Фэб беззвучно застонал сквозь стиснутые зубы.
Глава 1
Университет Брава-Консо. Сестры Атум
