— Не знаю… Скажи свою цену.
— Пятьсот фунтов.
— Пятьсот чертей тебе в глотку! — не выдержала Сейида. — Думаешь, я миллионерка?
— Я ничего не думаю. Это ты поразмысли…
— Что же мне, возвращаться к Даляль, чтобы заработать такую кучу денег?
— Мне все равно, где ты их возьмешь.
— Ах так, Аббас. В таком случае ни миллима не получишь, клянусь Аллахом.
— Ну и никогда не уйдешь из этого дома!
— Пусть я не уйду, но я выживу тебя отсюда. Каждый день буду жаловаться в полицию, что ты заставляешь голодать жену и сына!
— Жалуйся хоть губернатору!
С каждым днем жизнь становилась все хуже. Дело вновь дошло до рукоприкладства. Габер, боявшийся за мать, начинал плакать, как только Аббас переступал порог. Эти нервные потрясения не прошли даром. Однажды утром, после очередного скандала, он почувствовал себя совсем плохо — голова раскалывалась от боли, тошнота подступила к горлу, жар охватывал все тело. Сейида решила отвести его к доктору. Но Аббас воспротивился:
— И шагу из дому не сделаешь!
— Ты с ума спятил! Габер заболел! Неужели не понимаешь? Ну хочешь, сам с ним сходи…
— У меня нет денег.
— Что же делать?
Аббас выразительно потер палец о палец.
— Ты ведь на себя все истратишь!
— Ну что ты! Если только останется какой-нибудь фунт…
— У меня нет возможности оплачивать твои развлечения!
— Зато на пустяки деньги сразу находятся.
— Отвести больного сына к доктору, по-твоему, пустяки?
— Вечно ты все преувеличиваешь. Подумаешь, температура поднялась! Просквозило или съел что- нибудь…
— Ну вот что: отойди от двери, сейчас не время для шуток.
— Сказал — не выпущу!
— Кричать буду! Соседей соберу! Пусть вызывают полицию…
— В таком случае придется заткнуть тебе рот! — И Аббас угрожающе двинулся к непокорной жене.
Сейида отпрянула от него, кинулась на кухню и закричала:
— Дом спалю, злобный шакал!
Аббас бросился за ней, но, увидев в руках Сейиды зажженную спичку и бутыль с керосином, остановился.
— Да уймись ты! Давай поговорим спокойно!
— Не о чем нам разговаривать!
— Разве ты не хочешь развода?
— Не хочу!
— Сколько заплатишь?
— Ни миллима!
— A-а, чтоб тебя черти побрали! Ведь сама просила…
— Я и без того знаю, как от тебя избавиться!
— Слушай, потом будешь локти кусать… Я ведь не шучу. Не стал бы с тобой и разговаривать, да деньги нужны позарез.
Не выпуская из рук спички и керосин, Сейида вышла из кухни.
— Ну, что ты еще задумал?
— Решил дать тебе развод.
— Думаешь опять меня провести?
— Позову шейха, и официально оформим бумаги. Довольна?
Неужели перед ней распахнутся двери этой тюрьмы?! Видно, Аббаса и впрямь нужда одолела… Только бы не упустить случая!
— Сколько возьмешь?
— Говори свою цену…
Сейида задумалась… Можно купить свободу ценой оставшихся драгоценностей. Как-нибудь проживут они с Габером. Конечно, жаль выбрасывать деньги на такого подлеца, как Аббас, — сам он и медной монеты не стоит, но что поделаешь, если закон на его стороне…
— Сто фунтов как-нибудь наскребу, — тяжело вздохнув, сказала она.
Аббас нахмурился, с трудом сдерживая ликование. В его положении сто фунтов — большая сумма. Но вдруг можно взять и больше? Не стоит спешить, надо изобразить горькое разочарование… Он скривил губы:
— Всего лишь?
— И те получишь только после развода в присутствии свидетелей.
— Последнее слово: триста!
— Что с тобой время терять… Тебе говорят «финики», а ты твердишь «угольки»!
— Ну хорошо: двести.
— Смотрю я на тебя и не понимаю — то ли ты оглох, то ли в уме повредился? Сказано тебе: последнее отдаю, лишь бы избавиться от этого ада! Неужели непонятно?
— Черт с тобой, давай свою сотню!
— После развода.
— Ну хоть несколько фунтов!
— Э-э, нет, сначала зови шейха.
— Хорошо, сегодня же все оформим. Готовь деньги!
— А ты ступай к адвокату Абдель Ати… Знаешь его контору? Это на улице Адли. И договорись с шейхом.
Супруг согласно кивнул и отправился оформлять документы. Жизнь снова улыбнулась ему. Ай да Аббас! Ай да молодчина! Нечего сказать, провернул сделку: черт знает когда купил за пиастр маленькую замарашку, а теперь отпускает ее на свободу за сто фунтов!
Вечером сделка состоялась. Сейида получила развод, а Аббас — деньги. От адвоката он прямиком двинулся в бар и пропустил пару стаканчиков. Потом завернул к Даляль узнать, нет ли чего-нибудь новенького? Новенькая была. Смуглая, горячая, как огонь. Вечер, начавшийся так счастливо, Аббас закончил у Вуждана, за карточным столом. И проигрался в пух…
На следующее утро Сейида беспрепятственно отвела Габера к доктору Абдель Рахиму.
— Не волнуйся, дочка, — успокоил ее доктор. — У мальчика нервное возбуждение. В таких случаях рекомендуется переменить обстановку или удалить причину… Но я слышал, ты это уже сделала?
— Слава Аллаху, отцепился от нас этот изверг!
— Рад за тебя. Теперь жар у ребенка как рукой снимет… Только не тяни — поскорее переселяйся от Аббаса.
— Мы прямо отсюда пойдем на прежнюю квартиру, доктор. Бавваб Ибрагим сказал, что она не занята.
Когда дверь старой квартирки, наново застекленная и окрашенная домовладельцем, закрылась за Сейидой и Габером, мальчик спросил:
— А он сюда не придет?
— Нет, нет! Не бойся, малыш.
— Никогда?
