уже пожалел, что тогда все так получилось и что на первое место он поставил совсем другие интересы. Ведь он тоже до сих пор один. И это неспроста.
Ребекка сидела на своей кровати и не могла двинуться, не могла даже взять и накинуть на себя пару одеял, чтобы согреться в такую жару, когда со стороны окна послышался тихий шорох. Вот кто-то перепрыгнул через забор. Вот подошел к окну.
Тонкое, нежное чувство счастья стало разливаться по всему телу Ребекки. И это чувство не зависело ни от логики, ни от здравого смысла. Только Монтгомери Холден должен обнимать ее и тихо шептать ей на ухо всякие дерзости. Только он и никто другой.
Ребекка взяла себя в руки, встала с кровати и пошла к окну. Но он уже и сам ловко перелез через ее подоконник. В комнате было темно.
Они сделали один шаг и оказались в объятиях друг друга.
Как она соскучилась по его запаху. Как она соскучилась по его сильным рукам. Со вчерашнего вечера соскучилась? Или скучала все прошедшее столетие? Ребекка уже ничего не понимала.
— Счастье мое, — сказал ей Монтгомери Холден, — у вас в городе такая жара, а ты опять замерзла.
Ребекка тихо засмеялась, а Монтгомери нежно-нежно поцеловал ее.
— Я тебя согрею, — тихо сказал он ей на ухо, — тебе придется жаловаться на жару, так я тебя сейчас согрею.
Ребекка обняла его за шею и ничего не хотела говорить. У нее просто сил не было. Он это понял, осторожно взял ее на руки и положил на кровать.
Ближе к утру в комнате действительно было так жарко, что им пришлось перебраться на улицу. Они расстелили на земле большое толстое одеяло и укрылись другим одеялом. На улице был изумительный сладкий ночной воздух.
Забор был сплошной, с улицы их не было видно. Ребекка положила голову на руку Монтгомери, он обнял ее другой рукой.
— Мне кажется, — сказала Ребекка, — что миссис Корнуэл нас еще вчера заметила.
— Что она тебе сказала? — спросил Монтгомери.
— Ничего не сказала.
— А как ты тогда догадалась?
— Она на меня совсем никакого внимания весь день не обращала.
— Так ты поняла, что она в курсе наших встреч?
— Да, — кивнула Ребекка.
Они засмеялись.
— Ну хорошо, — сказал Монтгомери, — я не хочу, чтобы у тебя были проблемы в этом отношении, и поэтому прошу: выходи за меня замуж.
— Что? — сказала Ребекка.
— Ты слышала.
Ошарашенная Ребекка немного помолчала. Монтгомери терпеливо ждал.
— Но так не делают, — сказала она.
— Как?
— Вот так.
— Ты хочешь сказать, что нельзя звать замуж на второй неделе знакомства? — спросил Монтгомери.
— Что-то в этом роде, — пробормотала Ребекка.
Монтгомери Холден вздохнул.
— Хорошо, тогда выходи за меня замуж, потому что мы знакомы уже больше десяти лет.
Ребекка перестала дышать. Монтгомери Холден молча ждал.
— Монти, — сказала Ребекка через некоторое время, — так ты все-таки узнал меня?
— Бекки, я узнал тебя еще до приезда в этот ваш безумно жаркий город.
— Это как?
— Долгая история, — сказал Монтгомери. — Мои агенты прислали мне фотографии натуры и захватили в кадр две крохотные женские фигурки на крыльце вашей крохотной парикмахерской.
— И ты узнал меня по этой крохотной фотографии?
— Скорее я почувствовал тебя, — вздохнул Монтгомери и покрепче обнял Ребекку.
Ребекка опять долго молчала.
— И, как и десять лет назад, я по-прежнему хочу быть только с тобой, — тихо сказал он.
— Как странно жизнь сложилась, — сказала Ребекка.
— Да, — вздохнул Монтгомери, — жизнь порой очень странно складывается.
Они немного помолчали. Над ними было черное небо, усыпанное мириадами бриллиантовых звезд.
— Если бы меня не увезли тогда в наручниках, все было бы по-другому, — сказал он.
Ребекка подняла голову и посмотрела ему в глаза. Она прекрасно видела его лицо в такой темноте.
— О чем ты говоришь, Монти? Какие наручники?
— Я так рвался к тебе, а они решили, что это все произошло из-за меня.
— Кто решил?
— Эти люди на вертолетах, я не знаю, откуда они взялись, как будто кто-то уже ждал этой трагедии.
Ребекка не могла говорить. Она хотела плакать, но у нее не было сил.
— Но Джулия сказала мне, что ты сам уехал, — сказала Ребекка.
— Джулия и мне сказала, что ты не хочешь меня больше видеть, — сказал Монтгомери.
— Что?!! — сказали они одновременно.
Монтгомери схватил Ребекку за плечи.
— Что еще она тебе сказала?! — чуть ли не закричал он.
— Что ты не хочешь меня видеть и что между нами все кончено, — тихо сказала Ребекка. — А тебе?
Но она уже знала ответ.
— Что ты разорвала помолвку, — сказал Монтгомери. Он опустил Ребекку. — Черт возьми, Бекки, куда она тебя тогда увезла? Ни один частный детектив не мог найти эту чертову частную клинику.
— О, это было очень далеко, Монти, — сказала Ребекка, — я ведь даже сидеть первые полгода не могла, только лежала. Моей жизнью тогда заправляла Джулия.
— Я убью ее, — сказал Монтгомери Холден.
Ребекка положила руку ему на плечо.
— Если ты убьешь ее, тебя посадят, Монти, — сказала Ребекка, — а мы ведь только нашли друг друга.
Он повернулся к ней и обнял ее.
— Ты права, я убью ее тайно.
От злости ему хотелось сломать забор, порушить дом. Ребекка прекрасно понимала его состояние.
— Мы ничего с тобой не построим, Монти, — сказала она, — если будем так злиться. От зла все зло и бывает.
Монтгомери Холден тяжело вздохнул.
— Ты права, но зло тоже должно быть наказано.
Ребекка положила голову ему на грудь.
— Но зло уже наказано своим одиночеством.
— Э нет, — сказал Монтгомери, — я все равно это так не оставлю. Надо будет назначить очередную экспертизу. Хотя я их уже несколько раз проводил. Но теперь-то мы будем искать предумышленные действия.
