именно АЭС больше не является… Тем не менее, она и самая знаменитая АЭС в мире! Только слава эта — дурная.
Я вижу далёкие здания энергоблоков, трубы, отдельные строения, недостроенные градирни… Ни что не указывает, на царящую повсюду опасность. Городок просто замер, дожидаясь конца очередной смены… Потом он снова оживёт! Наполнится запахом бензина и пыли, звуками клаксонов и голосами людей. Солнце заиграет бликами на капотах машин, засвистят в свистки постовые… Воцарится обычная суета! Но только на время… Потому что потом… всё заново утихнет…
Может лишь до следующей смены… а может и навсегда…
Я отрываюсь от созерцания соседних девятиэтажек. Оборачиваюсь к Волкову.
— Отсюда весь город, как на ладони. Представляю, какого тут было жить до аварии!..
Волков как-то странно дёргается.
— Что-то не так?
— Нет, отчего же… Действительно, всё было просто прекрасно.
Снова что-то не так.
— Я возьму бинокль?
— Валяй. Он в мешке. — Волков отворачивается и устремляет взор на восток. — Только поторопись. Тут «грязно».
Я смотрю на него. Интересно, каково вот так вновь и вновь возвращаться в город, где прошла часть твоего беззаботного детства, и видеть всё это уныние?.. Смотреть на зарастающие улицы, по которым носился наперегонки с друзьями. Пересекать дворики и парки, где остались возгласы пионерских игр. Подниматься на крыши домов, в квартирах которых коротались спокойные советские вечера…
Эти чувства, скорее всего, невозможно описать. А если и возможно, то сперва их нужно ощутить самому.
Склоняюсь над вещмешком. Развязываю. Роюсь в содержимом. Наощупь нахожу бинокль. Пытаюсь подцепить пальцами… Никак не выходит — мешает что-то круглое и холодное. Пытаюсь извлечь сначала его… Дальше с трудом сохраняю равновесие.
Граната!
Сзади налетает Волков. Выхватывает страшную находку, поскорее прячет в карман. Отточенным движением извлекает бинокль, молча вручает мне. Недружелюбно сопит.
— Зачем это? — Я понимаю, что лучше покончить со всем здесь и сейчас, потому что играть в игры и дальше уже глупо. Волков сам «спалился».
— Надо.
— Надо? Это всё, что ты можешь сказать?! На кой чёрт тебе граната в мёртвом городе?!
— Мало ли что… — Он нервничает уже так, как нервничал в «Домодедово» на «ступенях» контроля!
— Может хватит меня прощупывать, изображая из себя этакого борца за справедливость? Может уже пора?! Или ты думаешь, я не способен отличить истину ото лжи?..
— Я тебе ни в чём не врал.
— Но и не говорил всей правды!
— Я просто не говорил того, чего тебе знать не нужно.
— Ну конечно!
— Заметь, про твоё прошлое я тоже ничего не спрашивал.
Я хочу что-то возразить, но он умело меня заткнул. Возразить нечего.
— Это учебная. Бухает просто…
— Просто?.. Знаешь, будь у тебя пистолет — вот это бы выглядело просто! Но таскать с собой гранату… Ты уж прости, но это больше похоже на паранойю!.. Или же ты и впрямь утаил самое главное…
Волков усмехается, поджимает губы.
— Ты в курсе, сколько тут живности вокруг обитает?
— Наслышан!
— Самый опасный — это кабан. Хотя ещё запросто можно встретить медведя или рысь. Последних ты «замочишь» и из пистолета. Но вот с кабаном возникнут проблемы… Если ты, конечно, не прирождённый снайпер. У них могучая черепушка, а попасть нужно в глаз — всё остальное бес толку! Он даже не поймёт, что ты в него попал!.. А когда поймёт, от тебя самого уже мало чего останется!
— А учебная граната надо думать его остановит?
— Естественно.
— Что-то мне не особо в это верится…
— Возможно, ты в этом убедишься сегодня или завтра… Взрыв его просто нокаутирует и у тебя будет шанс не растерять собственные кишки… Кабаны настоящие мастера по тому, как лучше всего вспороть человеку брюхо, ты уж поверь!.. — Он улыбается. — Ну, так будешь любоваться пейзажем? А то тут уже под двести… Ночью «светиться» будем.
Я ничего не говорю. Просто выхватываю бинокль и иду на противоположную часть крыши. Смотрю по сторонам. Хотя в большей мере прикидываюсь… Меня волнует другое. Я пытаюсь вспомнить, какого цвета был колпачок на гранате… У учебных, он обычно зелёный. Тут же…
Это стандартная боевая РГО.
Взглянуть бы ещё разок, чтобы не осталось никаких сомнений! Хотя Волков вряд ли предоставит мне такой шанс…
Кого же он опасается в действительности?..
«3 октября, четверг.
Славик прижал Павлика на территории гаражей, куда мы якобы пошли пособирать металлолом. Они расположены за парком на Энтузиастов… Особого давления не потребовалось. Павлик и сам не находил себе места из-за того, что дважды соврал мне… Надо сказать, он довольно хорошо скрывал собственные эмоции, относительно меня. Если бы не Славик, я бы так ни о чём и не догадалась…
А должна была — ведь мы двойняшки!
Что я теперь чувствую?
Ничего. В моей груди — лёд. Потому что меня догнали, а перед этим, вдобавок, предали…
Павлик сознался, что Фон Шмидт играл с ними в игру. Поначалу ничего такого не было. Они просто изучали парусное дело и плавали недалеко от пристани… Однако потом Фон Шмид увлёк ребят идеей подземного путешествия по коммуникациям Припяти — он думает, что под городом выстроен целый лабиринт… Кем и для какой цели — неизвестно. Так что они могут самостоятельно, без взрослых, разгадать тайну мрачных катакомб! Правда есть одно «но»… Спускаться в лабиринт неподготовленными — смертельно опасно, потому что можно запросто заблудиться и остаться под землёй навсегда… Таким образом, вниз пойдут лишь самые лучшие.
Игра была простой: каждый должен был следить за собственными домочадцами, а затем в мельчайших подробностях рассказывать Фон Шмидту, что было вчера, позавчера или когда-либо ещё — временные рамки определял сам немец.*
На первый взгляд это всё очень походило на сбор информации о жителях города… Однако ребята настолько увлеклись игрой, что попросту не обращали внимания на то, что их используют!
Они думали, что подобным образом лишь развивают собственную память!
На протяжении полугода Павлик постоянно шпионил за мной… Более того, рассказывал всё Фон Шмидту. Я понятия не имею, почему они до сих пор не проведали про дневник… Ведь Павлик тысячи раз видел, как я что-то пишу…
Я с трудом удержалась, чтобы не спросить в открытую… Если честно, то просто испугалась правды…
