следуем писаниям Богодухновенным, а увлекаемся или предрассудками, или усердием и привязанностью к тем, которые содержат веру неправо, когда начинаем преклонять силу нашего ума и вредить прежде всего своим душам. Должно поэтому согласоваться с теми, которые тщательно исследовали правую веру по разуму священных проповедей, которые и передали нам Духом Святым, которые вначале сами видели и были наставниками слова, стопам которых следовать учились даже святейшие отцы наши, которые, собравшись некогда в Никее, составили достоуважаемый вселенский символ, с которыми восседал и сам Христос, сказавший: Идеже еста два или трие собраны во имя Мое, ту есмь посреде их (Мф.18:20). Ибо как можно сомневаться в том, что Христос председательствовал на святом и вселенском этом соборе, потому что здесь некоторый фундамент и основание твердое, несокрушимое полагалось и даже распространялось на всю вселенную, т. е. это святое и безукоризненное исповедание. Если это так, то разве мог отсутствовать Христос, когда Он есть основание, по словам премудрого Павла: Основания иного никтоже может положити паче лежащаго, еже есть Христос Иисус (1 Кор.3:11). Почему изложенную и определенную ими веру свято сохраняли и те, которые следовали после них, — святые отцы, и пастыри народа, и светила Церкви, и искуснейшие строители таинств. А что ничего не оставлено и не опущено из того, что необходимо для пользы, — это может видеть каждый в исповеданиях отцов, т. е. в изложениях правой и неповрежденной веры, которые они составили для обличения и опровержения всех ересей и нечестивых богохульств и для укрепления и утверждения тех, которые право содержат веру и которым светоносно взошла денница и воссиял день (2 Пет.1:19), как говорит Писание, и ради святого крещения сообщается свет истины.
А так как ваше благочестие написало, что некоторые содержащееся в символе клонят туда, куда не должно, или потому, что не понимают правильно силы слов символа, или потому, что, увлекшись писаниями некоторых, пришли к фальшивому смыслу, и, таким образом, нужно, чтобы и я также предложил вам слово об этих самых предметах и с очевидностью истолковал силу изложения (веры), то я почел нужным вкратце высказать то, что теперь пришло мне на ум. Затем, переходя к правильному и беспристрастному исследованию сказанного святыми отцами, мы постоянно будем держаться порядка их исповеданий и мнений. Ибо сам святой собор — разумею собор, по воле Божией собравшийся в Ефесе, — произнесши правильный и точный суд над лжеучением Нестория, вместе с ним осудил под условием одинакового наказания и нововведения других, которые после или прежде него, одинаково с ним мысля, дерзнули учить или писать. Да так и следовало: когда один кто–нибудь раз осужден за невежественные нововведения, то осуждение должно относиться не к одному, но ко всякой, так сказать, ереси, или хуле, которую составили нововводители против благочестивых догматов Церкви, воздавая честь двум сынам, разделяя неразделимое и давая повод обвинять небо и землю в человекослужении; потому что вместе с нами и святой сонм небесных духов поклоняется единому Господу Иисусу Христу. А чтобы все знали силу символа, содержимого и проповедуемого во всех святых Божиих Церквах, я внес в свои толкования самые мнения святых отцов, или изложение их мнений. Таким образом, слушающие или читающие эти мнения увидят, как должно понимать их в изложении, сделанном святыми отцами, или уразумеют чистый символ правой веры. Думаю, что вашей любви попадалась книга, нами об этом написанная. Теперь же, как сказано мной, я сперва изложу буквально символ, а потом обращусь к ясному истолкованию каждого его слова, потому что знаю написанное всеславным Петром: Готови присно ко ответу всякому вопрошающему вы словесе о вашем уповании (1 Пет.3:15).
Символ Никейских отцов:«Веруем во единого Бога, Отца вседержителя, Творца всего видимого и невидимого. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, единородного рожденного от Отца, т. е. из сущности Отца, Бога от Бога, свет от света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, несотворенного, Отцу единосущного, через которого все произошло как на небе, так и на земле, ради нас, человеков, и ради нашего спасения нисшедшего, воплотившегося и вочеловечившегося, страдавшего и воскресшего в третий день, восшедшего на небеса и грядущего судить живых и мертвых. И в Духа Святого. Говорящих же, что было время, когда не было (Сына), что Он не существовал до рождения и произошел из небытия, или от иного существа или сущности, или утверждающих, что Сын Божий изменяем или преложим — таковых анафематствует апостольская и кафолическая Церковь».
Отцы изрекли: «Веруем во единого Бога» — это с той целью, чтобы в самом основании, или в глубине, разрушить мнения язычников, которые, глаголющеся быти мудри, объюродеша, и измениша славу нетленного Бога в подобие образа тленна человека и птиц и четвероног и гад, послужиша твари паче Творца (Рим.1:22–25), служили стихиям мира, вымыслив не только многих, но и бесчисленных богов. Потому–то отцы для искоренения заблуждений многобожия называют Бога единым, нисколько не отступая от Священного Писания и ясно показывая красоту истины всем живущим во вселенной. Так же поступил и мудрый Моисей: он ясно говорит: Слыши Исраилю: Господь Бог твой, Господь един есть (Втор.6:1). И сам Виновник бытия всего и Владыка говорит: Да не будут тебе бози инии разве Мене (Исх.20:3). То же самое возвещает Он и устами святых пророков: Аз первый, и Аз по сих, кроме Мене несть Бога (Ис.44:6). Потому–то всехвальные отцы в намерении дать твердое основание вере, то именно, что должно и мыслить и исповедовать, что Бог есть един и единствен по естеству и по истине, прекрасно сказали: «Веруем во единого Бога». Вместе с тем именуют они Бога «Отцом вседержителем», чтобы упоминанием об отце указать на Сына, для Которого Он Отец, — Сына сосуществующего и совечного Отцу, потому что Бог Отец не во времени сделался Отцом, но всегда был тем, чем есть, т. е. Отцом, превыше всего сотворенного и в высотах недоступных. А что Он все держит и над всем владычествует — это означает светлую и ни с чем не сравнимую Его славу. Называя его «Творцом всего на небе и на земле», отцы тем самым дают нам разуметь его несродность ни с каким творением, потому что ни с чем не сравнима разница между Творцом и тварью, между нерожденным и рожденным, между природою подчиненною, служебною, и природою, украшенною владычественными достоинствами, имеющую божественную и премирную славу.
Далее, упомянувши о Сыне, отцы, чтобы не показалось, что они приписывают Ему общее имя, которое и нам также усваивается, — и мы тоже названы сынами, — весьма разумно присовокупляют то, из чего можно видеть достоинство присущей Сыну естественной Его славы, — достоинство, не свойственное никакому творению. Отцы говорят, что Сын «рожден, а не сотворен», показывая словом «не сотворен», что Он по самому существу своему вне всех творений, или, лучше, утверждая, что Он рожден из существа Бога и Отца вне времени и непостижим, потому что в начале бе Слово (Ин.1:1). Потом, стараясь объяснить возможно наилучшим образом рождение, судя по человечески, ради пользы, нелишне сказать и об этом, отцы назвали Сына «Богом, рожденным от Бога», потому что, где рождение истинное, там, всеконечно, по всем нашим соображениям, ничего иного ни представить себе, ни сказать мы не можем, кроме того, что рожденное не может быть отличным по существу от родившего, что особенные, отличительные свойства существа родившего должны принадлежать и рожденному, так как рожденное происходит из существа или сущности родившего по способу, приличному и соответствующему этой сущности. Бестелесное, конечно, рождает не по образу телесного, а всего ближе указывается образ рождения, свойственный бестелесному, происхождением света от света: свет, излитый блещущим светом, мыслится нами не иначе, как свет же; происхождение последнего от первого таинственно и неизреченно, и последний содержится в первом по причине единства и тождественности физической. Потому–то и говорим мы: «Сын в Отце, и Отец в Сыне», так как Сын в Своем естестве и в Своей славе представляет нам Собою Отца. Сам Сын сказал это ясно одному из Своих учеников — Филиппу: Не веруеши ли, яко Аз во Отце, и Отец во Мне есть? Видевый Мене, виде и Отца. Аз и Отец едино есма (Ин.14:9–10; 10:30). Следовательно, Сын «единосущен» Отцу. Потому–то и веруется, что «истинный Бог рожден от истинного Бога». Правда, рождение усвояется и тварям, по сказанному Богом о плотских потомках Израиля: Сыны родих и возвысих (Ис.1:2), но твари удостаиваются названия рожденных по чину благодати; о Сыне же по естеству говорится все в смысле истинном, а не в переносном, потому Он только и говорит о Себе: Аз есмь истина (Ин.14:6), так что в отношении к Нему употребит ли кто слово «рождение» или слово «сыновство», не впадет в ложь, потому что Он есть истина. Так–то укрепляют наших детей всеславные тайноводцы, постоянно употребляя слова «Отец», «Сын», «рождение», также говоря, что воссиял Бог истинный от Бога истинного, свет от света, чтобы рождение признавали мы бестелесным и простым и происходящим из Него (Отца) и пребывающим в Нем, и чтобы каждого (т. е. Отца и Сына) мыслили существующим личностно. Ибо Отец есть Отец, а не Сын; Сын есть рожденный, а не Отец; и при тождестве естества каждый из Них есть то, что есть.
