Сказав об Отце как Творце всего видимого и невидимого, отцы говорят, что все сотворено через Сына. Этим они не умаляют славы Сына, как бы приписывая Ему только некоторое участие в миротворении. Далеко не так. Разве можно искать большее и меньшее там, где единосущность? Но в естестве Бога и Отца то свойство, что Он не иначе что–либо производит и вызывает к бытию, как через Сына в Духе, — через Сына как свою силу и премудрость, потому что написано: Словом Господним небеса утвердишася, и Духом уст Его вся сила их (Пс.32:6). Также и мудрый Иоанн, сказавши: В начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово, необходимо присовокупил: вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть (Ин.1:1–3).
Показав же, что Сын единосущен, равночестен и равномощен Отцу, отцы весьма кстати после этого переходят к Его вочеловечению. Они раскрывают тайну домостроительства Его во плоти, вполне постигнув, что через эту только тайну предание веры становится совершенным и вполне достаточным. Верующим в Сына недостаточно питать в себе те чувствования и мысли, что Он как Бог рожден от Бога Отца, единосущен Отцу, есть образ ипостаси Отца (Евр.1:3), — им необходимо еще знать, что Он для спасения и жизни всех нисшел до уничижения, принял на Себя образ раба, сделался человеком, родившись по плоти от жены. Потому отцы и говорят: «Ради нас, человеков, и ради нашего спасения нисшедшего, воплотившегося, вочеловечившегося». Заметь, какое стройное расположение, какой прекрасный порядок в словах отцов! Они говорят «нисшедшего», чтобы мы уразумели, что это Господь, естеством и славою все превосходящий, и что Он нисшел для нас по Своему, говорю, желанию уподобиться нам и с плотью воссиять миру, потому что в книге Псалмов написано: Бог яве приидет, Бог наш, и не премолчит (49:2). Кому же угодно, тот может и иначе понимать «нисшествие», т. е. в смысле сошествия с неба, свыше, или даже от самого Отца, потому что Священное Писание имеет обычай выражать превышающее наш разум такими словами, которые у нас в ходу. Так, беседуя со Своими учениками, Иисус Христос сказал: Изыдох от Отца, и приидох в мир, и паки оставляю мир, и иду ко Отцу (Ин.16:28), также: Вы от нижних есте, Аз от вышних есмь, и еще: Аз от Бога изыдох и приидох (Ин.8:23;42). Божественный же Иоанн пишет: Грядый свыше, над всеми есть (3:31). Таким образом, существуя в высотах выспренних, превосходя все по существу Своему вместе со Своим Отцом, даже увенчанный тождеством естества со Своим Отцом, Он (Сын) не восхищением непщева быти равен Богу, но Себе умалил, зрак раба приим, в подобии человечестем быв, и образом обретеся якоже человек, смирил Себе (Флп.2:6–8). Так как Бог Слово, приняв плоть нашу, остался Богом, потому–то священнейший Павел и говорит, что Он сделался подобным нам, человекам, и по виду стал как человек. И Бог, как я сказал, облекшись в образ наш, принял на Себя плоть не бездушную, как угодно мудрствовать некоторым еретикам, но одушевленную душою разумною. Итак, по разуму святых отцов, Само Слово, исшедшее из сущности Отца, — Сын единородный, Бог истинный от Бога истинного, свет от света, Сам Тот, через Которого все получило бытие, — нисшел, воплотился и вочеловечился, т. е. соблаговолил подвергнуться рождению от жены и явиться в образе нашем — это и значит «вочеловечиться».
Итак, один и тот же Иисус Христос, само единородное Слово Отца, сделавшись человеком, не перестало быть тем, чем было; и в человечестве осталось Оно Богом, и в образе раба — Владыкой, и в уничижении нашем — с полнотой Божества, и в немощи плоти — Господом сил, и в человеческой мере — со всеми свойствами, ставящими Его выше всей твари. Чем было Оно до принятия плоти, тем же неизменно осталось и по принятии плоти, т. е. Богом, Сыном истинным и единородным, светом, жизнью и силой; а чем Оно до принятия плоти не было, то приняло на Себя по домостроительству, потому что Оно усвоило Себе все, принадлежащее плоти: плоть, воспринятая Им, была не чужою, а стала собственною Его плотью, непостижимо и неизреченно принятою Им в единение с Собою. Потому–то мудрый Иоанн и говорит: Слово плоть бысть (1:14), — бысть плоть без преложения, или превращения, или изменения в естество плоти, также без всякой нечистоты, или смешения, или разглашенного некоторыми сосуществления (???????????) — все это невозможно, потому что по естеству своему Слово не подлежит никакому превращению и изменению; Оно плоть бысть, приняв плоть, одушевленную разумною душою, от девственного и чистого тела и сделав ее Своею собственною. А притом у Богодухновенного Писания в обычае иногда называть всего человека только плотью. Так, говорится: Излию от Духа Моего на всяку плоть (Иоил.2:28). Конечно, Бог возвестил, что Он низспошлет Своего Духа не плотям, чуждым разумной души, а людям, состоящим из души и тела. Потому Слово, не переставая быть тем, чем было, стало человеком, а также, явившись в нашем образе, Оно пребыло тем же Словом. И здесь да не будет той мысли, будто Христос сперва явился человеком, а потом достиг того, что стал Богом — нет, Бог Слово стало человеком, так что Оно вместе и Бог и человек. Поэтому те, которые разделяют Его на двух сынов и дерзают говорить, что Бог Слово соединилось с человеком, происшедшим от семени Давидова, сообщило этому человеку славу, честь и достоинство Своего сыновства и приготовило его к претерпению крестной смерти, воскресению, восшествию на небо и сидению одесную Отца, да поклонится всякая тварь перед ним как сподобившимся божеских почестей, во–первых, провозглашают двух сынов и, во–вторых, невежественно извращают силу тайны. Ибо, как я сказал, не Христос из человека сделался Богом, а Бог Слово стало плотью, т. е. человеком. Равным образом об уничижении Его говорится потому, что прежде уничижения Он как Бог имел всю полноту Божества в собственном Своем естестве: не из уничижения возвысился Он до полноты Божества, но смирил Себя, нисшедши с божественных высот и неизреченной славы; Он возвысился не потому, что прославлен как смиренный человек. И образ раба принял Он как свободный, а не из рабства перешел в славу свободы. В подобии человеческом Он был во образе Божием и равен Отцу, а не, человеком будучи, обогащен Он даром быть образом Бога.
И зачем извращать учение о домостроительстве и искажать истину вопреки всем Богодухновенным Писаниям, которые, зная Бога и вочеловечившегося Сына, везде называют Его единым? Так, в книге мироздания Моисей написал, что божественный Иаков, переведя своих детей через поток Иавок и оставшись на ночь один, боролся с человеком даже до утра и прозвал то место вид Божий. Видех бо, — говорит Иаков, Бога лицом к лицу, и спасеся душа моя. Возсия же ему солнце, егда прейде вид Божий: он же хромаше стегном своим (Быт.32:30–31). Бог предпоказал патриарху и то, что некогда вочеловечится единородное Его Слово, и то, что Израиль будет Ему противоборствовать, и то, что будут неправо поступать с Ним, станут в отношении к Нему как бы хромать, о чем яснее говорит Он на лире псалмопевца: Сынове чуждии солгаша Ми, сынове чуждии обетшаша, и охромоша от стезь своих (Пс.17:45–46). На это, думаю, указывает то обстоятельство, что Иаков охромел стегном своим. Кроме того, заметь: хотя с Иаковом боролся человек, но он, по собственным его словам, видел Бога лицем к лицу и вид Его называет видом Божиим. Так и Слово Божие, став человеком, было в то же время в образе Отца как духовный, говорю, Его образ и как совершенно неизменяемое. Потому–то Оно, показывая нам, что и с плотью в Нем образ ипостаси Отца, сказало Филиппу: Видевый Мене, виде и Отца. Также, встретив в храме исцеленного Им слепого от рождения, Оно спросило его: Ты веруешь ли в Сына Божия? Затем на вопрос слепорожденного прозревшего: И кто есть, Господи, да верую в Него? Оно ответило: И видел еси Его, и глаголяй с тобою, Той есть (Ин.9:35–37). Слепец же прозревший видел Его не в чистом, или бесплотном, а в нашем, человеческом, образе и уверовал в увиденного им не как в сына, соединенного с другим сыном, но как в Единого по естеству и по истине, не без плоти воссиявшего для земнородных. Далее, божественный же Моисей говорит в благословенных: Дадите Левию явленная его, и истину его мужу преподобну, егоже искусиша искушением, укориша его у воды пререкания: глаголяй отцу своему, и матери своей: не видех тебе, и братии своея не позна (Втор.33:8–9). Бог всяческих установил для Аарона разноцветный подир [ [14]]. Ношение подира приличествовало и было присвоено только архиерейству. На подире на грудь архиерея привешивались некие камни, в числе 12, а в середине этих камней — еще два камня, носивших имена явления и истины. Прообразовательно 12 камнями означался сонм святых апостолов, окружавший собой Еммануила, который есть явление и истина, потому что Он явил нам истину, положив конец богослужению в тенях и образах. А что единородное Слово Божие, предав Себя за человечество, было и архиереем, можно ли в
