— Ты меня не любишь, не так ли?
Имена никак не могла совладать со своим дыханием. Когда ответа не последовало, Максим отвернулся от нее, скрестив руки на груди и опустив ресницы, чтобы скрыть выражение глаз.
— Я люблю тебя, Имена, — низким голосом произнес он.
Она напряглась, ожидая продолжения, но его не последовало, он просто смотрел на нее.
Имена спрыгнула с койки и подошла к бортовому иллюминатору.
— Ты сказал эти слова и тогда на острове, не так ли? — спросила она. — Я тогда подумала, что мне показалось и что я все придумала.
С губ герцога сорвался короткий резкий смешок.
— В первый раз в жизни я признался женщине в любви, а она меня не слушала.
Имена резко повернулась к нему:
— Но ситуация была явно не располагающая.
Губы его скривились в усмешке.
— Еще бы. Тебя отвлекал мой большой член. — Он глубоко вздохнул. — Прости, Имена, я сожалею. Не должен был этого говорить. Просто я очень расстроен. Не так я планировал сделать это признание. Я представлял, что все будет неспешно, романтично, нежно и элегантно. Я буду стоять на коленях, а ты улыбнешься мне в ответ. Я мечтатель, да? Напридумывал себе историй…
Имене стало нечем дышать, будто он затягивал ей на шее удавку.
— Ты не можешь любить меня, — запротестовала она. — Просто не можешь.
— Я могу делать то, что мне нравится, — возразил он. — Ты, возможно, не захочешь выйти за меня замуж, но моих чувств к тебе это не изменит.
— Я не могу выйти за тебя замуж, — с отчаянием в голосе произнесла Имена. — Не могу. Ты мой работодатель и к тому же герцог. Ты должен подыскать себе другую жену.
Она сказала эти слова, отлично понимая, что другая жена Максиму не нужна, в противном случае он именно так и поступил бы. Его и ее положение в обществе ничего для него не значат, а их деловые отношения легко могут быть изменены. Легко. Настолько легко, что она может заполучить его, начать в его герцогстве новую жизнь, возможно, даже родить детей. Все, что для этого требуется, — просто протянуть руку и дать Максиму положительный ответ. Принять его.
Но она не могла этого сделать. Не могла пойти на такой риск.
Герцог произнес:
— Когда сделал тебе предложение, я действительно имел это в виду. Если ты выйдешь за меня замуж не по любви, я пойму. Я сделаю это для тебя. Но я люблю тебя. Признаваясь тебе в этом на острове, я надеялся получить положительный или отрицательный ответ. Но ты не сказала вообще ничего. Когда дело касается тебя, Имена, желание мое столь велико, что я боюсь доверять собственным инстинктам. Поэтому я прошу ответить мне. Любишь ли ты меня? Или сможешь ли полюбить однажды? Хочешь ли ты выйти за меня замуж?
Имена решила было, что слышит, как сердце Максима бьется в унисон с ее собственным сердцем, но потом поняла, что это участившееся сердцебиение барабанной дробью раздается у нее в ушах. Она закрыла глаза и попыталась сказать слова, которые нужно было сказать.
Максим обнял ее за талию и привлек к своему теплому телу.
Именно таким он всегда и был — надежным, согревающим, защищающим ее тыл.
Имена сглотнула стоящий в горле комок.
— В прошлый раз я ошиблась, — произнесла она.
— На острове? — прошептал он.
— Нет. Когда решила, что могу вступить в отношения со своим работодателем.
Его руки продолжали ласкать ее, скорее успокаивая, нежели возбуждая.
— Но дело было не только в том, что он являлся твоим работодателем, не так ли? Расскажи мне.
— Да, я так и сделаю, — согласилась Имена. — Ты же поведал мне о себе тогда на острове.
— Тебе не нужно этого делать, если не хочешь, — заверил герцог. Глубоко вздохнув, он добавил: — Я не уверен, что открыл бы тебе ту историю, если бы в этом не было необходимости. — Еще немного помолчав, он продолжил: — Тебе вовсе не обязательно мне рассказывать. Мое мнение о тебе никак не изменится.
— Обними меня крепче, — выдохнула женщина.
На этот раз Имена действительно услышала сердцебиение Максима, почувствовала его спиной. Она намеренно задышала медленнее, в унисон с ним, и постепенно расслабилась. Максим изменил положение тела таким образом, чтобы они оказались еще ближе друг к другу. По крайней мере, физически.
— После того как я перестала быть капером, — начала Имена, — мне было очень непросто найти новый корабль. Даже в империи. Там все подозревали меня в пиратстве, хотя я потратила долгие годы жизни на борьбу с пиратами. Думаю, тебе известно, что не все каперы столь честны, как я.
Имена открыла глаза и воззрилась в расстилающуюся за иллюминатором темноту.
— Я не хотела зависеть от своей матери. Это, конечно, было глупо, потому что она легко могла подобрать мне хорошую должность, и потом в течение нескольких лет я могла бы делать, что пожелала. Но она так много ожидала от меня… Я как будто носила на шее цепь с привязанным к ней якорем, и ноша моя становилась тяжелее всякий раз, как она напоминала мне, что я должна обратиться с прошением об освобождении меня от службы на флоте и вместо этого поступить на неоплачиваемую гражданскую службу в надежде заслужить положение в обществе. Ну, или что мне следует выйти замуж. Возвращение домой было бы ужасным, сродни поражению.
Имена повернулась в объятиях Максима и обвила руками его талию, положив голову ему на грудь.
— Я отправилась на границу империи и даже за ее пределы. У меня совсем не оставалось денег, и тут мне предложили должность навигатора на судне.
— Ты проходила подготовку в умении ориентироваться по звездам, — согласился Максим. — Я помню.
— Я и представить не могла, что мне может подвернуться что-то столь же подходящее, да еще сразу. Я была бы согласна поступить и простым моряком. Я думала… волосы мои к тому времени отросли, и татуировок видно не было. Вот я и решила, что меня наняли именно поэтому, хотя в прошлые разы отказывали. Но я ошибалась. Причина была в другом.
Руки Максима легонько скользили вверх и вниз по ее спине. Имена продолжала:
— Хотя я отчаянно нуждалась в деньгах, все же подумывала отказаться от должности. У каперов есть честь, знаешь ли. Именно так и должно быть. В противном случае мы ничем не будем отличаться от пиратов, за которыми охотимся. На следующий день я вернулась, чтобы сообщить капитану о том, что была капером. Но ему эта информация уже была известна. Он сказал, что увидел меня в порту и был настолько очарован мною, что решил выяснить обо мне как можно больше. Узнав, что я обладаю требуемыми ему качествами, он предложил мне работу, но его изначальный интерес был направлен лично на меня.
Имена немного помолчала, собираясь с мыслями, затем заговорила вновь:
— Этот человек был очаровательным, веселым. Он мне нравился, и мы хорошо ладили. Он говорил о сотрудничестве, я же впервые в жизни позволила себе задуматься о замужестве. Сама эта идея опьяняла меня. Казалось, я смогу обрести свободу, какой у меня никогда не было прежде.
Имена прервала свое повествование и, сглотнув, произнесла:
— Думаю, я выпила бы еще вина.
— Я тебе налью, — тут же отозвался Максим.
Он принес один стакан, из которого они стали пить по очереди, после чего Имена опустилась на застеленную тканью крышку одного из сундуков, а Максим пристроился рядом, крепко прижав ее к себе.
Она сделала еще один глоток, затем призналась:
— Я думала, что люблю его. Я и в самом деле его любила.
Повисло молчание, во время которого женщина допила вино.
— Но?.. — подсказал герцог.
— Он был пиратом.
