— Вот оно что. Насколько я могу судить, тайным.
— Да. В противном случае я сразу бы заподозрила неладное. Но он действовал очень скрытно и называл это спасением имущества, даже когда команда еще находилась на борту поврежденного судна. Но я все равно ни о чем бы не догадалась, если бы не болезнь казначея. Я помогала ей провести опись и лишь тогда узнала, что наш корабль легально не принимал обнаруженный мной груз.
— И ты потребовала разъяснений у капитана?
Имена кивнула. Горло у нее перехватило. Говорить стало трудно. Максим погладил ее рукой по спине, затем поцеловал в макушку. Когда она снова обрела дар речи, призналась:
— Я подозревала, что беременна.
— Это действительно было так?
— Нет. Думаю… думаю, в задержке могло быть повинно мое огорчение из-за того, что мне удалось обнаружить. Прежде чем говорить с капитаном, я разузнала наверняка, что судно занимается пиратством. Я разговаривала с помощниками капитана и другими членами команды, но очень осторожно, чтобы не дать им понять, как именно я отношусь к подобному вопросу. Я хотела иметь все доказательства, прежде чем… прежде чем… — Имена замолчала, не желая заново воскрешать события тех дней.
— Что произошло?
— А ты как думаешь?
— Он предал тебя, — чуть слышно произнес Максим, прижимая ее к себе.
— Он выбросил меня за борт, — произнесла Имена. — Если бы я не подружилась с казначеем, и она не спустила бы на воду шлюпку для меня, я была бы мертва. Я и так чуть не погибла. — Она замолчала и, сглотнув комок в горле, продолжила: — Добравшись до берега, я выдала его. Позднее его поймали и казнили. Видишь? Понимаешь теперь, почему я не могу просто… — Не в силах продолжать, она положила руку ему на бедро и с силой сжала.
— Идем спать, — сказал Максим. — Тебе нужно отдохнуть.
— Я еще не закончила, — запротестовала Имена. — За него была назначена награда. Очень большая награда. У меня все еще имелось разрешение заниматься каперством, хотя и не было корабля. Итак, награда досталась мне целиком, потому что у меня не было друзей, с которыми я могла бы поделиться. На эти деньги я купила «Морской цветок». На предательстве этого мужчины я сумела построить свою новую жизнь.
— И правильно сделала, — одобрил Максим.
— Но то были кровавые деньги, — возразила Имена.
— Этот сукин сын выбросил тебя за борт, — прорычал герцог. — Клялся в любви, а сам отправил тебя на корм рыбам. — Он обхватил ее лицо ладонями. Выражение его собственного лица при этом было свирепым. — У тебя не было иного выбора, кроме как сдать его властям. Ты выполнила свою работу, и справилась с ней хорошо. Этот человек ничем не отличался от прочих пиратов, лишь твое отношение к нему было иным. Но этим ты не могла изменить его суть.
— Я знаю, — согласилась Имена, — я знаю.
— Тогда поверь в это. Ты заслужила свой корабль, каждую его планку и колышек. — Он нежно поцеловал ее. — Ложись в постель, Имена, и я помогу тебе хоть ненадолго забыть обо всем. Утром можем продолжить разговор.
— Да, я действительно хочу, чтобы ты помог мне забыться, хоть это и неправильно.
Максим мягко улыбнулся ей:
— Вижу, тебя не переубедить. Но я все же хочу попытаться сделать кое-что для тебя.
— Разденься, — попросила Имена, трясущимися руками снимая собственную одежду. — Хочу ощутить прикосновение твоего тела.
Когда они оба обнажились, Максим подхватил Имену на руки и опустил на койку.
— Лежи спокойно, — сказал он. — Позволь мне помассировать твои плечи. Не хочу, чтобы у тебя голова заболела, когда мы станем заниматься любовью.
Имена хотела было засмеяться, но из горла ее вырвалось лишь хриплое карканье.
— Смотри не убаюкай меня.
— Я бы не посмел. — Он положил руку ей на затылок и надавил. — Лежи спокойно. Дыши.
— Не знаю, — произнесла она, поворачивая голову в сторону. Крупные ладони герцога разминали ее плечи, вызывая ощущения столь приятные, что она не сумела сдержать слез. — Не знаю, смогу ли я выйти за тебя замуж, Максим. Мне ненавистна мысль о браке с незнакомцем, которого выберут для меня родители, но я не уверена также, что мне следует принять твое предложение. Что, если все пойдет не так?
Максим вздохнул:
— Мы обсудим это утром.
— Нет, сейчас, прежде чем мужество покинет меня.
— Это тебя-то мужество покинет? — с иронией в голосе произнес Максим. Поцеловав Имену в ухо, он возобновил массаж.
— Да, меня, — подтвердила она. — Тебе ничего об этом не известно. Думаешь, что можешь от меня зависеть, что мне никогда не бывает страшно?
— Да, я могу впасть в зависимость от тебя именно потому, что ты
— Максим!
— Извини, — сказал он.
— Послушай меня. Не знаю, сможешь ли ты мне доверять. Я не знаю, как смешивать работу с эмоциями, и могу предать тебя.
Руки герцога замерли.
— Предать меня? Каким образом? Выяснив, что я являюсь пиратом?
Имена перекатилась на спину и в упор посмотрела на него:
— Я не это имела в виду.
— Разве?
— А еще меня раздражает, когда отвечают вопросом на вопрос.
— Это эффективно, — ответил Максим. — Если бы я был пиратом или, скажем, кто-то из моих подопечных вдруг стал морским разбойником, я хотел бы об этом знать. Ты бы сразу поняла, не так ли?
— Да. — Помолчав немного, она подтвердила: — Мой разум бы сразу это почувствовал.
Максим примостился на краешек койки и положил ладонь Имене на живот.
— Мы не станем думать об этом сегодня.
— Мне страшно.
— А вот я делаю вид, что не боюсь.
— У тебя это отлично получается.
— Годы практики. — Он склонился и поцеловал ее сначала в живот, затем в грудь. — Раз ты не разрешаешь мне делать тебе массаж, возможно, мы могли бы заняться любовью?
Он заскользил рукой вниз по ее ноге, большими пальцами лаская внутреннюю сторону бедра и посылая по телу Имены волны наслаждения. Вздохнув, она раздвинула бедра:
— Не могу больше. Возьми меня, пожалуйста!
Максим посмотрел ей в лицо, намереваясь что-то сказать, но передумал. Взобравшись на койку, он шире развел бедра Имены и вошел в нее.
— Сильнее, — прошептала она ему на ухо.
Ритмично двигая бедрами, он принялся целовать ее шею и щеку.
— Всему свое время. Давай не будем сразу раздувать ураган.
Имена прикрыла глаза, упиваясь горячим влажным поцелуем и трением от соприкосновения их тел.
Постепенно Максим входил глубже, доставляя женщине все большее наслаждение. Она не знала, сколько прошло времени и, потершись щекой о его предплечье, простонала:
