Он твердо знал, что подобных штучек нет и быть не может. Все, что люди относят к паранормальным явлениям, на восемьдесят процентов шарлатанство, а оставшиеся двадцать – отклонения в психике. Это так же верно, как то, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот. Итак, если отбросить мысль о чтении мыслей на расстоянии, остается одно – он галлюцинирует. Если это просто результат нервного напряжения – все более или менее в порядке. Небольшой отдых, и никаких голосов он никогда больше не услышит. А если нет? Если все дело в дряни, которая пожирает его мозг, клетку за клеткой?
Новая вспышка боли отвлекла его от этих мыслей.
На этот раз голос прозвучал так ясно и четко, будто незнакомец сидел рядом: «В-все г-г-горит! Г-горит!»
Виктор невольно вздрогнул и оглянулся. Слава богу, на крыльце никого не было. Никаких психов. Он перевел дух и осторожно помассировал виски. К его удивлению, боль растаяла, как льдинка в кипятке.
– Ну надо же, а? – он попытался усмехнуться, но усмешки не получилось.
Ему было страшно. И самое смешное, он не мог понять толком, что его напугало больше – сам факт галлюцинации, или та запредельная нечеловеческая злоба в голосе психа-заики. Глупо, очень глупо! Подумать только – бояться собственных глюков! Нет, само собой, ничего хорошего в них нет. Галлюцинация – верный признак того, что у тебя что-то не в порядке с головой.
«Но испугался ведь ты не этого. По-настоящему испугался, я имею в виду. Тебя напугал этот чертов голос и слова, которые он произнес. Бред? Да, конечно, бред. Но, ведь тебе стало страшно, что он на самом деле сейчас придет и сожрет тебя… Господи, вот так, наверное, и сходят с ума… Сначала слышат голоса, а потом начинают их бояться. Соберись, дружище, соберись. Ты же профи… И ты знаешь,
– Когда выберусь отсюда, пойду к Кудрявцеву. К чертям собачьим все это паскудство. Пойду к Кудрявцеву и скажу: «Все, дружище, я, кажется допрыгался, давай, лечи». Вот так прямо и скажу, – бормоча, Виктор спустился с крыльца и вышел на дорожку, ведущую к следующему коттеджу.
Через двадцать минут все три коттеджа были тщательно осмотрены – спасибо Коле за связку ключей. Покончив с домами, Виктор добрел до стоявшей особняком на берегу реки бани. Это было единственное здание, на которое городские чиновники и предприниматели не жалели денег. Все было сделано на высшем уровне – бассейн, парная, сауна, две комнаты отдыха. На втором этаже бильярд и кладовая. По сравнению с коттеджами, в которых не было даже горячей воды, а туалет – дырка в цементом полу, один на два этажа, – баня казалась чуть ли не дворцом.
Едва открыв дверь, ведущую в небольшой холл, Виктор почувствовал хорошо знакомый запах. Пахло так же, как в подвале. Вонь разлагающегося тела не спутаешь ни с чем.
Он постоял, не решаясь заходить внутрь. Увидеть еще один изуродованный труп – удовольствие более чем сомнительное. Если бы не Андрей с Катей, он закрыл бы дверь и убрался отсюда к чертовой бабушке. Пусть потом милиция любуется результатом работы этого психа, а с него хватит и подвальных приключений. Но беда в том, что здесь запросто мог быть и Андрей. Кто знает, может, у свихнувшегося придурка такое развлечение – запирать в одной комнате живого человека с трупом. И не такие фантазии встречаются. Как-то один клиент доверчиво поведал ему о своих, хе-хе, сексуальных грезах. Онанируя, этот благообразный набриолиненный менеджер известной сети обувных магазинов представлял, что ест жареные женские пятки. Господи, что только в головах у людей не творится. Так что все возможно, все.
«А поэтому, – подумал Виктор, – придется тебе зайти туда».
Но прежде, чем шагнуть в темноту холла, он несколько раз громко позвал Андрея по имени. Кричать было страшновато – его мог услышать вовсе не друг. Но очень уж не хотелось входить в эту чертову баню, ставшую, судя по всему, моргом.
На первый труп он наткнулся в большой комнате отдыха. Разглядывать его Виктор не стал, сразу отвел луч фонарика от темной смердящей массы на диване. Но и доли секунды хватило, чтобы стало понятно – от человека осталась только верхняя часть, да и та не целая, одна рука была оторвана по самое плечо. Ему было неинтересно, кто это. Может быть, жена Коли, может, кто-то из гостей базы, оказавшийся не в то время и не в том месте. Главное, что это не Андрей и не Катя. Остальное – дело милиции.
Стараясь дышать ртом и не давать волю фантазии, Виктор продолжил обход. Тошнота накатывала удушливыми волнами, но бороться с ней было немного проще, чем в подвале. Нервное напряжение последних часов сделало свое дело. Восприятие притупилось, будто Виктору вкатили небольшую дозу транквилизатора.
В бассейне, слава богу, никого не было. Сауна с парной тоже оказались пустыми. Зато на втором этаже Виктор обнаружил почти начисто обглоданный скелет. Уцелели только голова и частично руки. Скелет лежал, раскинув руки и ноги на бильярдном столе, сукно которого из зеленого сделалось бурым. Одна кисть с позеленевшей кожей и черными ногтями свешивалась с края стола. По ней что-то ползало. То ли от сквозняка, то ли из-за вибрации, вызванной шагами Виктора, кисть вдруг с тихим треском отделилась от кости предплечья и с глухим стуком упала на деревянный пол.
Вот тут желудок Виктора не выдержал и сделал кульбит, избавившись от нескольких капель желудочного сока. Это было уже чересчур. Натянутые в струну нервы не выдержали. Зажав рот ладонью, Виктор скатился по лестнице и вылетел на улицу. Он уже не думал об осторожности, его не заботил этот гребаный псих. На какие-то мгновения Виктор вообще перестал соображать. В голове не было ни одной мысли. Им руководил лишь слепой животный страх и отвращение. Инстинкт самосохранения верещал и бесновался, как обезьяна, увидевшая крадущегося леопарда. «Беги! – вопил он. – На хрен все это дерьмо! Убирайся отсюда! Беги! Спасайся!»
И Виктор, потерявший над собой контроль, добежал почти до горящего дома сторожа, прежде чем опомнился и немного замедлил шаг. В носу стояла густая вонь разложившихся тел. А этот стук, когда кисть упала на пол… Виктор был уверен, что будет помнить его до конца дней.
То, что творится на этой базе, выходит за рамки человеческого понимания. Парню, который мог сделать такое, уже не посоветуешь просто попринимать «феназепам». Господи, да тут и электрошоком делу не поможешь… И плевать, честно говоря, на профессиональную этику. Одно дело, напустив на себя значительный вид, обсуждать проблемы девиантного поведения с коллегами за чашечкой кофе, и совсем другое – угодить носом прямо в результаты такого поведения, почувствовать эту вонь, посмотреть на обглоданный до костей труп и знать, что следующим запросто можешь оказаться ты сам, причем в любую секунду. Нет, все эти попытки проникнуть в больное сознание, заглянуть в душу убийцы, чтобы затем помочь заблудшей овечке избавиться от какого-нибудь комплекса кастрации и вернуть ее в стадо, или признать невменяемым и засадить в палату с мягкими стенами – все эти штучки для дешевых триллеров. Или для кабинетных «охотников за маньяками», которые видели изуродованные трупы только на фотографиях в уголовном деле. В любом случае, он в эти игры играть не намерен. Он просто уберется с этой базы. Для начала. А там посмотрим. Там посмотрим…
Виктор дошел до машины и с облегчением вздохнул. Никто его там не поджидал. Зато дом уже пылал вовсю. Длинные языки пламени с гудением вырывались из разбитых окон и задирались вверх, оставляя на стене черные подпалины. Вокруг было светло, как днем. К утру от дома останется лишь пепелище, подумал Виктор. Но никакого сожаления по этому поводу он не испытывал. Он бы с радостью сжег всю базу отдыха СПЗ, будь у него достаточно времени.
Внимательно осмотревшись, Виктор сел в «девятку», завел мотор. Из-за шума пожара урчание двигателя не было практически слышно. Но тут он столкнулся с очередной проблемой. Ладони. Они горели так, будто под бинты какой-то шутник напихал тлеющих углей. Стоило взяться за руль, боль пронзила руки до самых локтей. На поганой дороге, где руль так и норовит вырваться из рук, да еще без гидроусилителя, ему придется несладко. Инквизиция в чистом виде. Все равно, что сжимать раскаленную колючую проволоку.
Но делать было нечего. Не дожидаться же психа-заику, чтобы попросить подвезти до деревни. Виктор захлопнул дверцу, нажал на педаль газа и, стиснув зубы, сжал руль. Аккуратно развернулся, стараясь не подъезжать близко к дому. Не хватало еще, чтобы горящая балка упала на машину и разбила стекло. Когда бампер замер напротив подъездных ворот, он снова вылез из «девятки». Теперь можно пошуметь как следует. Может быть, Андрей или Катя прячутся поблизости. Самому искать их в ночном лесу бесполезно, даже с фонарем. А вот дать им понять, что он здесь и ждет их – это неплохая мысль. Если же вместо них из леса выйдет незнакомец… Что ж, пусть попробует догнать «девятку». И Виктор решительно нажал на гудок.
Вика услышала долгий автомобильный гудок, и сердце замерло на мгновение, а потом заколотилось с удесятеренной силой. Сережа! Сережа вернулся, он разыскивает ее! И, о-Господи-спасибо-тебе-Боже, он совсем рядом!
Она захрипела, задергалась всем телом, забарахталась, как щенок, которого схватили за шкирку, пытаясь освободиться от железной хватки маньяка. Но чем сильнее она вырывалась, тем глубже впивался в горло воротник куртки, и тем слабее выходил хрип. Вика попыталась ухватить своего мучителя за ногу, но пальцы лишь скользили по кирзовому голенищу, или цеплялись за грязную полу плаща.
Незнакомец тоже услышал сигнал. Некоторое время он продолжал идти молча, но потом вдруг резко остановился и, не обращая внимания на пронзительный вопль Вики, которой удалось-таки хватить воздуха, сказал громко:
– М-может б-
