в волчью пасть. Или я выиграю, или умру. Семейные пособия, как правило, – главный повод для ссор в африканских семьях во Франции. Некоторые женщины оказались в самолете, летящем в Африку, без сантима в кармане и без детей, оттого что осмелились только заговорить о пособиях.
Итак, моя свобода и свобода моих детей зависят от этого. Я не хочу развестись, оставив свои пособия той женщине. Дети любят отца, и он любит их, я не могу отрицать этого. Но я хочу освободить их от вредной для них и смертельной для меня ситуации в семье.
Физическое и моральное состояние, в каком я тогда находилась, оставляло желать лучшего. Но я начала борьбу. Мне было это необходимо, как глоток воздуха утопающему.
Большой прыжок
За неделю до решения обратиться к адвокату я случайно увидела телевизионную передачу, посвященную избиваемым мужьями женщинам. И очевидность обрушилась на меня: я просто стыдилась себя. Меня тоже избивали, но, как и все женщины, которые рассказывали об этом, я сначала не придавала этому значения. Даже получив медицинские справки после нанесения мне серьезных ударов, я не причисляла себя к категории избиваемых. Развод был моей единственной целью, и я спрятала стыд и унижение в глубину души. Как и те женщины, я выносила побои, пытаясь договориться с мужем. Как и они, я укрывалась в своей комнате, вместо того чтобы просить помощи. Как и они, я оказалась в ловушке, сбитая с толку аргументами, которые заставляли меня отступать: «Этот мужчина – отец моих детей. Он любит их, я не имею права лишать их его любви. Давление общины навязывает мне чувство вины за желание свободы. Меня упрекают в стремлении жить, как белые женщины, в приеме таблеток, в желании лучшей доли для своих детей». Сидя перед телевизором, я словно увидела себя со стороны – избиваемую, эксплуатируемую. Я должна идти до конца. Сначала адвокат, потом семейные пособия. Они принадлежат мне.
Я иду в префектуру, где рассказываю о своей ситуации. Я хорошо знакома с такими учреждениями благодаря тому, что помогала другим.
– Муж получает мои пособия. У него есть вторая жена, и каждый месяц он дает ей семьсот франков – то, что приходится на ее ребенка. А мне, матери его четверых детей, ничего не достается. Он не только ничего не дает, но и бьет меня. Он ведет себя не как отец многочисленной семьи. Муж полностью сконцентрирован на себе, своих друзьях и второй жене. Что делать, чтобы получать деньги на моих детей?
– Вы знаете правила, – отвечает мне дама. – Обычно деньги получает муж. Поскольку вы живете вместе в одном доме, я не могу разделить пособия между вами двумя. Переселяйтесь или найдите другой адрес проживания, и я смогу действовать.
Найти фиктивный адрес не так просто. А средств для переезда, оплаты аренды с моей мизерной зарплатой переводчика у меня нет. Мне ничего не остается, кроме слез.
Но милосердный Бог со мной. Выходя из автобуса, я встречаю соседку-малийку.
– Что с тобой случилось? Почему ты плачешь?
Я обещала себе, что больше не буду ни с кем делиться из страха, что о моих намерениях станет известно мужу. Так уже часто бывало. Но эта женщина образованна. И что-то подвигло меня рассказать ей о своем демарше.
– Все просто, эта дама права, ты живешь у меня! Я сделаю тебе бумагу о проживании, и с этого момента ты намерена жить у меня со своими четырьмя детьми. Только никому об этом не говори, позволь префектуре действовать дальше. Иди снова к той даме, принеси ей сертификат, и побыстрее: нужно ковать железо, пока горячо.
Я сажусь в автобус в обратном направлении, иду в отдел по семейным пособиям. Здесь очередь и надо взять талон. Я не рискую идти к другому чиновнику, у которого наверняка будет иное видение моей проблемы. Поэтому дожидаюсь возможности поговорить с той, что принимала меня час назад. Наконец ее окошко освобождается. Она изучает бумагу и меняет в документах домашний адрес в одно мгновение.
– Начиная со следующего месяца пособия на ваших четверых детей будут поступать на ваш банковский счет.
Я возвращаюсь домой и пока ничего не говорю. Нужно ждать больше месяца. Между тем я получаю письмо из Африки. Человек, который мне его отправил, неграмотен и не умеет читать по-французски. Он попросил кого-то написать и говорит мне весьма недвусмысленно: «Ты должна перестать хныкать, ведь ты находишься в стране, где правит закон. Как будто ты никогда не ходила в школу!»
Это означало: защищай себя легальными способами, принятыми в стране. Если ты позволишь другим вмешаться в семейные дела, каждый примет чью-то сторону и ты никогда с этим не покончишь. Так и есть. Эта история слишком долго тянется. После гибели моей доченьки я слишком замкнулась на себе и своих детях, словно покрылась скорлупой. Все последние годы я хранила свои несчастья при себе, не решаясь действовать способами, разрешенными законом. Все запущено настолько, что уже не видно логики: муж не перестает жаловаться на мое якобы плохое поведение, мама больше не выносит его, гордость дедушки затронута… Я должна была взять ситуацию в свои руки раньше, в этом состояла моя ошибка. Развод во Франции – неплохо, но, главное, мне нужно добиться аннулирования религиозного брака. Без этого я никогда не буду по-настоящему свободной.
Мой дядя советует уехать ненадолго в Африку. Он тоже устал видеть мои страдания и выражается предельно ясно:
– Вы начинаете надоедать всей семье, вы оба! Нужно все время вмешиваться, успокаивать вас. Ты не хочешь больше, чтобы мы вмешивались, ты не хочешь больше, чтобы тебя защищали, ты сказала, что возьмешь все в свои руки, так сделай это! Уезжай, наберись сил, поговори с матерью. Я посоветую мужу оставить в твоем распоряжении семейные пособия, чтобы ты смогла организовать путешествие.
Я согласна уехать, но ехать с детьми, к тому же на два или три месяца, стоит недешево. Переговоры между мужем и дядей происходят на моих глазах. Ответ отрицательный.
– Я ей ничего не дам. Пусть сама выходит из положения! – Он сдается все-таки после долгого часа дискуссий: – Я оплачу билеты, это все, что я могу сделать. Но я не дам ей ни сантима и никаких пособий!
Я знала, что он никогда не уступит. Дядя не настаивает, он в курсе моих демаршей и хотел лишь проверить его.
– Тогда я хочу, чтобы ты поклялся мне, что купишь билеты туда и обратно.
– Да-да…
