света во мраке.
— Это окошко светится! — обрадовался Рид. — Лишь бы в трактире свободные места оказались!
— Не будет мест, попросимся к кому-нибудь на постой, — рассудительно заметил Клэй.
Постоялый двор находился на дальнем конце селения, почти на берегу реки. Постучали, им открыл хозяин, и, услышав просьбу о ночлеге, замахал руками.
— Что вы, добрые люди! И хотел бы помочь путникам в такую погоду, да занято все. Ни для вас места не найду, ни для лошади. Река вздулась, у меня тут много народу застряло.
— Что же нам делать? — шмыгнула носом Ли, которой было ужасно жаль промокшего Рида.
В свете, падавшем из открытой двери, она разглядела, что он не может сдержать дрожь.
— С вами женщина? — удивился хозяин. — Тогда отправляйтесь к бабке Каюне. Дом у нее не маленький, живет одна. Мужиков пускать не любит, а увидит вашу спутницу, так не откажет.
Сет внимательно выслушал объяснения трактирщика о том как найти дом этой самой бабки, и путники вновь побрели в темноте под дождем.
Жилище Каюны находилось не так уж далеко от постоялого двора. Дом стоял несколько особняком на невысоком всхолмье. Света в окнах видно не было. Сет помог Ли слезть с лошади, подошел к двери и постучал, поставив девушку перед собой, дабы хозяйка сразу смогла ее увидеть. Никто не ответил. Мужчина постучал сильнее и дольше. В одном из окон показался тусклый огонек, а из-за двери донеслось:
— Иду, иду! Пошто колотить-то так? Чай не глухие…
Дверь со скрипом отворилась, на пороге стояла высокая крепкая старуха в накинутой поверх ночной рубашки шали. В руке у нее была масляная лампа. Хозяйка подняла ее, пристально разглядывая ночных гостей. Ли слегка поежилась под цепким взглядом темных глаз, казавшихся необычно молодыми на морщинистом лице, обрамленном седыми волосами.
— Вот так компания! — поджала губы старуха. — Постоялый двор переполнен?
— Да, бабуля, — кивнул Сет. — Пришил к тебе на постой проситься. Пустишь? Мы заплатим.
— Я тебе не бабуля, внучек, — хмыкнула хозяйка. — Меня здесь кличут Каюной. Ты волосы-то с лица убери, а то не вижу, кого в дом пускаю: человека, али нечисть ночную.
— Да если я их уберу, ты, пожалуй, меня и не пустишь, — засомневался Сет.
— Я, чай, не трусливее твоей девчонки, — усмехнулась Каюна. — Она, вон, к тебе жаться не боится.
Мужчина покорно откинул капюшон и убрал волосы.
— Так-то лучше, — кивнула хозяйка. — Проходите.
— А лошадь куда? — спросил Клэй.
— Обожди, милок, на улице с животинкой. Сейчас всех устроим.
Каюна закуталась в плащ и пошла показывать парню, куда пристроить лошадь. Обернулись они быстро. Бабка провела путников на просторную кухню и затопила плиту. Глянула на Рида, с которого на пол уже натекла небольшая лужица, и покачала головой.
— Пойдем-ка, парень, переоденешься. Есть у меня кой-какая мужская одежка.
Вскоре Каюна вернулась с комком мокрой одежды, бросила его в корыто и принялась греметь посудой. Появившийся чуть позже стражник тут же был усажен за стол с кружкой горячего ароматного травяного отвара.
— Бабу… Каюна, а чего покрепче у тебя найдется? — поинтересовался Сет, прихлебывая тот же напиток.
— А коли и есть, я не собираюсь незнакомым мужикам выставлять. Ну как напьетесь?
— Какое там «напьетесь», — фыркнул Сет. — Согреться хочется.
— Бабушка, пожалуйста, хоть Риду дай, — попросила Ли, с жалость смотревшая, как стражник стучит зубами о край кружки.
— Ладно, но ты сама за ними приглядывай, девочка, — смилостивилась Каюна. — Переберут — ночевать отправятся на улицу.
Бабка открыла дверцу шкафа и вытащила пузатую бутыль из темного, почти черного стекла да четыре чарки. Налила до краев и кивнула гостям.
— Моего приготовления настоечка, на травах. От простуды хорошо помогает, ежели употреблять в меру.
Мужчины не заставили просить себя дважды. Ли поколебалась, держа чарку в руке, потом пригубила. Темно-коричневая маслянистая настойка одуряюще пахла незнакомыми цветами и травами, оставляя на языке непонятный вкус: сладкий и терпкий, с оттенком горечи. Девушка решилась и разом выпила. В желудке будто вспыхнул костер, мгновенно разгоняя по жилам жаркое пламя. На глаза навернулись слезы. Каюна усмехнулась, глядя на гостью.
— Тебе, девочка, хватит, а этим, так уж и быть, еще налью.
После второй чарки даже Рид перестал трястись и значительно приободрился. Хозяйка тем временем накрыла на стол. Путники тут же накинулись на копченое мясо, сыр и хлеб. Ли и стражник отдали должное ароматному южному меду — сладкое они оба любили. Каюна не досаждала разговорами, а когда гости насытились, отвела их в комнаты.
Проснувшись следующим утром, Ли осторожно выскользнула из-под одеяла, стараясь не разбудить Сета, и подошла к окну. Мир, такой же серый и дождливый, как вчера, ничуть не манил. Вздувшаяся река быстро несла мутные воды, ветки и прочий растительный мусор. Девушка непроизвольно вздрогнула, подумав о продолжении путешествия.
— Ли, иди сюда, — послышался сонный голос Сета. — Спешить некуда, я слышу, льет по- прежнему.
Дождь неустанно барабанил по крыше, стучал в окно, а в сухой комнатке было так уютно… Оливия поскорее забралась под теплый мужской бок. Вчера оба слишком устали и заснули почти сразу. Теперь хотелось наверстать упущенное, что они не замедлили сделать.
— Задержаться б тут до весны, — мечтательно протянул Сет, не спешивший выбираться из постели. — Бабуля не вредная, парней бы дальше отправили…
— Ты говорил, тебе надоело сидеть на одном месте, — удивилась Ли.
— Так то вашем Горинге, где я для всех был Страшилой. А здесь меня никто не знает. Я бы поучился с людьми ладить, ты бы мне помогла.
— Кто тебе мешает учиться в дороге?
— Твой рыжий меня слишком раздражает.
— Брось, Сет. Мы с Ридом теперь просто друзья. Прошлое осталось позади и не вернется.
— Может, и так, но без доблестного стражника было б проще.
— Потерпи немного, — вздохнула Ли. — Ты не хочешь задерживаться в Горинге?
— Нет. Поедем в столицу.
— Зачем? Что ты там станешь делать?
— Наймусь к королю. Наверняка ему пригодится человек, способный видеть в темноте. В охране или в тайной службе.
— Да, пожалуй, — согласилась она, подумав. — А почему ты раньше этого не сделал? Служить королю намного почетнее, чем быть наемником.
— Дурак был. Думал, куда мне с моей рожей в столицу.
— Но… — она осеклась.
— Да, маленькая моя, рожа при мне, только я теперь вижу: не всех она пугает. И поеду я не один, с тобой. А раз у меня такая милая жена, значит, и я — не чудовище.
— ХитрО придумано! — усмехнулась Ли. — Понятно, для чего я тебе нужна.
— Нужна ты мне в первую очередь совсем для другого, — он чмокнул ее в нос и посадил на себя. — Так ведь тоже умеешь, скромница?
Они могли бы провести в постели весь день, но в дверь постучали.
— Сударь, — раздался голос Клэя. — Хозяйка завтракать зовет.
Ли с Сетом спустились на кухню. Каюна заканчивала накрывать на стол, парней видно не было. Поздоровались, сели, тут же появился Клэй.
— Рид, похоже, разболелся, — сообщил он. — Всю ночь кашлял, сейчас еле говорит.
