«кошке» веревку и стал подниматься, упираясь босыми ступнями в борт. Еще пара секунд, и он исчез из виду. Мартин полез вслед за другом. Добравшись до болтавшейся веревки, поймал ее и попробовал последовать примеру капитана. Это удалось ему с большим трудом. Сэндклиф, услышав пыхтение друга, перегнулся через фальшборт и протянул руку.
— Для первого раза неплохо, — прошептал он, втаскивая Мартина на палубу.
Они присели на корточки и осторожно осмотрелись, прислушиваясь. Было тихо, только из кают- кампании доносились приглушенные мужские голоса и хохот. Вахтенный находился на корме, и друзья двинулись туда. Оказавшись над каютой они замерли, разобрав обрывок разговора. Открытые иллюминаторы давали возможность слышать почти все, и Сэндклиф без труда узнал голос капитана пиратов.
— Кошак прав: девочка и впрямь сладенькая, и обучена хорошо. Не удивительно, что у ее любовников были такие рожи, когда я забирал пташку. Кстати, Пит, — продолжил Торрес, — ты Тома запер?
— Конечно, капитан. И крышку на трюме прикрыл, чтоб луна его не побеспокоила, ежели соизволит сегодня показаться.
Пираты заржали. Мартин и Сэндклиф облегченно вздохнули. Хоть об оборотне думать не нужно.
— Долго собираешься держать девчонку у себя, капитан? — спросил третий собеседник.
— Что, Роджер, понравилась? — ответил вопросом на вопрос Торрес.
— Ага. Особенно, когда мы ее втроем…
Дальнейшего Мартин не разобрал: пришлось держать дернувшегося было к двери в кают-кампанию Сэндклифа.
— Пошли за вахтенным, чего ждать? — зашипел капитан.
— Их там, по-моему, трое, — ответил Мартин. — Хорошо бы выяснить, где четвертый.
— Понятно где.
— Скорее всего там. Но нужно попытаться узнать точно, а не то он пырнет тебя кортиком в спину, когда будешь праздновать победу.
Сэндклиф выругался. Друг, безусловно, прав, но каждая минута промедления почти невыносима.
— …А она ведь так ни разу и не кончила, капитан, как ты ни старался, — долетело из иллюминатора.
— Значит, буду держать ее у себя, пока не кончит, — заявил Торрес, в его голосе слышалось раздражение. — Понятно же: любит она это дело, раз живет с двумя. Кончит, надо дать ей время.
— Да, пока баба с тобой не кончила, ты ее, считай, и не имел, — проговорил третий собеседник. — Так, силой брал.
— Я силой брал? — возмутился Торрес. — Они все мечтают со мной переспать, как только узнаЮт, кто я. И эта тупая шлюха еще будет меня упрашивать! А вас больше к ней не подпущу! И не вздумайте ничего Эйбу говорить, когда он от нее придет. Я сам у него спрошу, довел он девку или нет. И если довел, я его своими руками на рее вздерну!
Мартин услышал все, что хотел и подтолкнул друга. Они двинулись на корму.
— Давай разделимся, — прошептал Сэндклиф. — Ты иди за вахтенным, я в каюту. Когда закончишь, подходи к лестнице, но вниз не спускайся, постой на стреме. Мало ли что…
Молодой человек кивнул и стал неслышно подниматься на корму. Сэндклиф направился к лестнице в капитанскую каюту. Он уже собрался спускаться вниз, как дверь открылась, и оттуда, насвистывая, вышел здоровенный мужик. Капитан отпрянул назад и прижался спиной к палубной надстройке. Через минуту пират был наверху.
— Ну как, Эйб, с тобой она кончила? — вполголоса спросил Сэндклиф, выступая вперед.
— Нет, упрямая девка у этих приятелей с клипера. Наверно, кончает только с двумя, — заржал пират. — Постой-ка, а ты кто? Пит? — спросил он, силясь разглядеть говорившего.
— Я — муж девки.
С этими словами Сэндклиф вонзил меч в грудь морского разбойника и тут же выдернул его. Мужчина зашатался, силясь позвать на помощь, но из горла вырывался лишь хрип. Капитан схватил Эйба за рубаху на груди, оттащил от лестницы и привалил к стенке, у которой только что стоял сам. Бешенство душило его, и он еще несколько раз вонзил меч в содрогающееся тело. Остановила Сэндклифа рука Мартина, легшая на плечо.
— Стоп, друг, достаточно. У нас еще трое.
Капитан опустил оружие и шагнул в сторону. Мартин приблизился к умирающему и для пущей уверенности полоснул его по горлу ножом, который забрал у вахтенного.
— Чего мне не дал прикончить? — зло спросил моряк.
— Долго возишься. А меня на Медвежьем острове научили резать свиней. Быстро и просто, — почти по-звериному рыкнул Мартин. Запах крови пьянил его.
Друзья направились к кают-кампании. Оттуда по-прежнему раздавались голоса и гогот. Сэндклиф стал спускаться первым.
— Торрес мой, — прошептал он, Мартин не противоречил.
Они остановились у двери, Сэндклиф осторожно взялся за ручку: не заперто. Наддал плечом, и друзья почти одновременно ввалились внутрь. Капитан пиратов и оба его помощника со страхом воззрились на ворвавшихся в кают-кампанию. Те были обнажены по пояс, голые руки и торсы покрыты яркими брызгами свежей крови. Мартин небрежно, походя, всадил меч в горло так и не успевшего подняться на ноги одного из помощников, выдернул и тут же погрузил в грудь второго. Сэндклиф стоял перед Торресом.
— Привет тебе от Эйба, — капитан глядел в перекошенное от злости и страха лицо морского разбойника. — Он просил передать — упрямая девка не кончила и с ним.
— С каким удовольствием я буду слушать истории про бесславный конец знаменитого пирата Торреса, которого заколол как борова простой матрос! — ощерился Мартин, вытирая меч.
— А я выполню мою клятву, — пробормотал Сэндклиф, вонзая оружие в грудь капитана «Фантома».
Тот выпучил глаза, падая на стол, и застыл с недоуменным выражением на лице.
— Дай нож, — попросил Сэндклиф.
Молодой человек молча выполнил просьбу друга. Капитан схватил уже мертвого Торреса за волосы и резанул по горлу. Нож был отлично заточен, а Сэндклиф еще и приложил немало сил, так что голова пирата чуть ли не наполовину отделилась от туловища. Потом Сэндклиф проделал то же самое с двумя другими телами.
— Быстро учишься, — заметил Мартин.
— Невелика премудрость — свиней резать, — ответил капитан. — Поджигай здесь все, медведь. Я за Кэт.
Мартин повиновался. Он прекрасно понимал, что ему предстоит учуять на Кэти, поэтому совершенно не стремился попасть в каюту, где она провела почти сутки с четырьмя мужиками.
Сэндклиф кинулся к капитанской каюте, сбежал вниз и приготовился вышибать дверь, но она оказалась не запертой. Он осторожно открыл ее и вошел. В нос ему ударил резкий запах мужского пота и семени, и он порадовался, что с ним нет Мартина. Над койкой висела небольшая масляная лампа. Ее света вполне хватало, чтобы различить скорчившуюся фигуру под простыней. Девушка лежала на боку, лицом к стенке, подтянув колени к животу. Она наверняка слышала, как кто-то вошел, но не отреагировала. Сэндклиф постоял минуту, боясь окликнуть ее, увидеть, что они с ней сделали, но времени было в обрез, и он пересили себя.
— Кэт, это я. Мы пришли за тобой, — он шагнул к ней и прикоснулся к плечу.
Она всхлипнула и закрыла руками лицо, которого он и так не видел.
— Кэти, милая, пожалуйста, нам надо идти, — взмолился он. — Ты сможешь?
— Смогу, только не смотри на меня.
Она села, кутаясь в простыню, спутанные волосы падали по бокам головы, закрывая лицо.
— Кэти, мне все равно, как ты выглядишь.
Он подхватил ее под мышки и прижал к себе. Она попыталась отстраниться, но сил было слишком
