что июнь, ночью холодно.
Я жалуюсь?
Я не жалуюсь. Простите, сам не знаю, что говорю. Из Белого Лебедя хоть босиком по битому стеклу, хоть в февральскую ночь в сугроб по горло. Живи, майор.
Спасибо, начальник!!!
Автозак ехал и ехал куда-то, и дошло до меня, что в камеру больше не вернусь, и слезы потекли. Пожалел календарики с зачеркнутыми днями. 4 пропали, один при мне, последний, за 2013-й год. 1-й календарик зачеркнут со 2 февраля 2009-го года, в тот день меня закрыли в СИЗО Кресты. В следующих 3-х зачеркнуты все дни, а в 5-м — до 8.06.2013 включительно.
На 1-м календарике я начал зачеркивать дни, само собой, не в 1-й день ареста, у меня тогда и календарика не было, а с середины года, когда стало ясно, что раскрутят на большой срок. Не помню, с какого дня начал зачеркивать дни, но помню, с удовольствием сразу несколько месяцев зачеркнул. Короткое удовольствие, но запомнилось навсегда, потому что с тех пор зараз зачеркивал самое большее 6 дней — это когда накатило в прошлом августе, в изоляторе очнулся.
На 1-м календарике у меня рыжая кошка залезла на уличные часы, украшенные новогодними игрушками, еловыми ветвями и разноцветной гирляндой, на часах 23.55, над кошкой надпись: «Ваша ипотечная компания», под кошкой: «Время покупать квартиру!» Понятный образ — кошку первой пускают в дом новоселы, кошка в дом, радость в нем, смотришь на часы с кошкой, а думаешь про новую квартиру, смотришь на часы, в голове мысль — надо спешить, взять кредит, 5 минут осталось до Нового года, как бы не опоздать, реклама работает, берешь кредит, залезаешь в долги и горбатишься полжизни, пресмыкаешься перед вышестоящими, чтобы не уволили, чтобы зарплату повысили, подхалимничаешь, улыбаешься им и любимчикам ихним и стервам, которые к ним прилипли, ходишь на корпоративные праздники, лизоблюдишь, за столом сидишь со скучными подлецами, встаешь, требуешь тишины и тостами угождаешь, выпить предлагаешь за них, говоришь, повезло вместе работать, танцуешь со стервами и любезничаешь, а ночью зубами скрежещешь и плачешь от бессилия и представляешь, как ты их будешь убивать — непосредственных начальников, саркофагов вонючих, которые тебя в каждодневного раба превратили, генеральных директоров и менеджеров среднего звена, троксов и силфов, которые присвоили твой труд и ум, банкиров-кожеедов, которые кредит выдали под процент невъебенный, страховщиков, клещей трупных, которые мертвечиной живут и мертвечиной дышат. А стервы их, люцилии зеленые, пускай себе живут, дожидаются старости, квасятся квашнями, жиром расплываются. Я смотрел на календарик каждый день, начиная с августа 2009-го года и до 31 декабря, поэтому легко вспомнил телефоны ипотечной компании, по которым люди звонили и договаривались о кредите, адрес офиса, сайт и, само собой, красные цифры 2009, год катастрофы моей жизни.
Задержали меня в Москве, хотел улететь куда-нибудь без визы, билет купил без проблем, а в аэропорту на регистрации подошли милиционеры, унылые, усталые, безжалостные, я тогда не соображал ничего, сейчас бы до Казахстана доехал на фуре, потом в Азербайджан по Каспию с рыбаками или на грузовом пароме, на автобусе через Грузию в Турцию, а в Турции я уже не нужен никому, я ведь не террорист, обычный убийца, хорошим людям никакой от меня опасности. Задержали меня 29 января 2009-го года, но в Кресты привезли 2 февраля. На первом календарике 28 дней в январе не зачеркнуты. 29, 30, 31 января и 1 февраля я отметил точками, эти 4 дня к общему сроку не прибавляются, это промежуточные дни между волей и тюрьмой, потому что арест оформили 2 февраля.
Я хранил календарики бережнее, чем письма.
На кой черт мне письма? Я их наизусть помню, хотя глупые они, пустые по смыслу. Но хранил и письма, потому что разрешено. Я получал письма в 2009-м и в 2010-м годах до июля, накопилось 34 письма: 29 получил, когда в Крестах сидел, в ПБ № 3 Скворцова-Степанова — 1, в ГНЦП Сербского — 2, в Белом Лебеде — 2.
Я заставил себя не думать о 2009-м, вспомнил свой 2-й календарик, на 2010-й год. На нем в углу красный логотип «ЦИН РТИ», точная расшифровка мне неизвестна. Под логотипом спираль стального цвета и перечень продукции столбиком: «Рукава и шланги. Ремни клиновые. Рукава РВД. Техпластины. Ленты конвейерные. Кольца уплотнительные. Сальники, манжеты. Паронит. Стеклоткань. Фторопласт. Капролон. Текстолит. Оргстекло. Набивки. Винипласт. Изолента. Лакоткань. Полиуретан». Я не знаю, что такое «рукава РВД» и «паронит», об остальном догадываюсь.
В январе, феврале и марте 2010-го года я хотел умереть, я сидел в Крестах и очень хотел умереть, если бы я умер до суда, меня бы отдали родителям. Я мечтал, они похоронят меня на Южном кладбище под скучным небом в сырой и холодной земле, но похоронят рядом с теми, кого я люблю. Я мечтал, сгнившее мое мясо через год дожди разбавят до черной водицы и просочат в неосушенное болото на краю территории, еще через год из меня вырастет рогоз, а из тех, кого я люблю, вырастут лилии. Летом на моих острых листьях будут сидеть стрекозы, ветер будет трясти мои бархатные коричневые цветы-сосиски и наклонять их к лилиям, и мы снова будем вместе. А над моими костями — кости в болоте долго гниют, из них через 500 лет что-нибудь вырастет, не раньше — родители поставят габровый памятник, резчик вырежет меня по фотографии, приукрасив немного, родителям понравится: спокойное мудрое лицо, губы тронула горькая улыбка, морщины на лбу ровные, прямые, как у хорошего человека, правый глаз больше левого, как у всех творческих личностей, 1970–2010, «Спи спокойно, любимый сын», или «Мы простили, Господь простит», или «Ошибок сделал много, а жизнь всего одна», или самое обычное «Помним, любим, скорбим». Нет, все-таки «любимый» и «любим» родители постеснялись бы написать, они всегда людей стеснялись, всяких людей, и тех тоже, которые по кладбищу гуляют и на могилы смотрят и обсуждают, кто похоронен, чего добился в жизни, беден или богат, зря развелся и на молодой женился или зря не развелся, жена, дура старая, в могилу свела, рано умер или не рано, мог еще пожить или не мог, никогда не болел, врачи залечили, или сам здоровье угробил, а врачи много раз с того света вытаскивали. Кто этот Жилин Иван Георгиевич, со спокойным мудрым лицом, 1970–2010? Да это тот, кто сделал много ошибок, умер в Крестах, если б не умер, на пожизненное сел, шестерых убил, жаль, но не его, конечно, а жаль, смертную казнь отменили.
Когда в Крестах начал знакомиться с делом, я дело невнимательно читал и для суда ничего не записывал, занимался тем, что придумывал себе эпитафии, я хотел умереть, рассчитывал придумать необычную, хлесткую, пронзительную эпитафию, и Господь смилостивится, освободит от тела и забот, или дьяволу эпитафия понравится, он пошлет чертей, и они схватят когтями мою душу.
После бесед с Сипой понял, какой я дурак раньше был. Загробный мир переполнен. Не нужен я ни Господу, ни дьяволу, ни их слугам. Оставили бы люди в покое, и не нужен тогда я никому ни в каком мире. Рогозом хочу качаться на болоте вместе с любимыми лилиями, самой малости прошу, похороните на Южном кладбище в Петербурге. Но не похоронят, не поймут.
Пропали календарики, и письма пропали. От прошлой жизни осталась фотография и календарик на 2013-й год, больше ничего. Мне разрешили брать из камеры фотографию и один календарик — каждый раз, когда камеру освобождал к досмотру, и на прогулку тоже. Замнач по режиму разрешил, такое у меня в Белом Лебеде было послабление. Как-то раз у стены в глазах потемнело, давление поднялось, я вздрогнул, качнулся, руку опустил, дежурный дубинкой по спине оттянул, пригрозил, если еще раз вот так, он фотографию порвет. Испугался он, что я руку опустил, минутная слабость, потом стыдно стало, вот и сказал глупость. Нет такого дежурного, чтобы фотографию нарочно порвал. Даже Витамин не порвал бы. Кому хочется, чтоб ему нос откусили, никому не хочется, все Хоботкова помнят.
На запасных путях за складами нас дожидались вагонзаки, и не меньше роты спецназовцев ФСИН в камуфляже и масках, и милиционеры местные или контрактники ВВ, в сумерках не разобрать.
— Этап, сесть! Сели, команда была!
Мы сели на корточки, руки за спиной.
Маски были повсюду. Во ФСИН каждый отряд имеет хищное название: «Барс», «Рысь», «Медведь», «Соболь». Сами себя они называют рексы, не знаю почему, может быть, по кличке собачьей. Они представляют себя овчарками или ротвейлерами: догонят, набросятся, вцепятся зубами и до смерти не отпустят. Или от аббревиатуры PC, РКС они РэКСы, возможная этимология: российский спецназ — PC или ЭРЭС, РЭС, Российский Крутой Спецназ — ЭРКАЭС, РЭКАЭС, РЭКС, РЕКС. Или еще проще. Сперва в голове у кого-нибудь вертелась собачья кличка, потом ее стали по буквам расшифровывать. В тюрьмах принято татуировочные аббревиатуры расшифровывать, арестантам нравится такая игра, на коже выколото одно, а
