— Что? При чем тут моя репутация? Тебе не нравится, что лейтенант здесь бывает? Он ведь такой привлекательный мужчина. Дело в этом, да?
— Я не могу жениться на тебе, но это не означает, что ты должна флиртовать с каждым молодым человеком, который тебе попадается! Подожди хотя бы до Лондона, там ты хотя бы будешь под присмотром тетушек.
Клеменс на мгновение потеряла дар речи, а когда пришла в себя, почувствовала, что ее охватывает гнев.
— Если ты считаешь, что я флиртую с лейтенантом Конроем, потому что ты отказался жениться на мне, Натан Станье, значит, ты еще больший идиот, чем я предполагала.
Натан схватил ее за руку:
— Я считаю, что ты слишком юна, чтобы понимать, что делаешь.
— Мы опять вернулись к моему возрасту? Ладно, я понимаю, должно быть, после того разочарования, что постигло тебя прошлой ночью, ты сегодня не в себе.
Лицо Натана потемнело.
— Разочарование? Я покажу вам, что такое разочарование, мисс Рейвенхерст.
С этими словами он толкнул ее на кушетку, крепко сжимая запястья.
— Вот что такое разочарование, Клеменс. Ты должна усвоить, что нельзя дразнить мужчин.
— Ты…
За время своего пребывания на «Морском скорпионе» Клеменс усвоила несколько забористых ругательств. Натан покачал головой:
— Леди не должны так выражаться. Доброго дня, Клеменс. Мы приедем за тобой завтра утром, в шесть.
— Ублюдок, — прошипела Клеменс ему вслед.
Вряд ли он расслышал, но ей стало легче. Ее тело словно пылало, сердце колотилось как сумасшедшее. Да, он своего добился.
— Элиза!
— Да, мисс Клеменс?
— Прохладную ванну, пожалуйста. Мне ужасно жарко.
— Мисс Клеменс? Вы плачете? — Элиза похлопала ее по руке.
— Это от злости, Элиза. Капитан Станье вывел меня из себя.
Натан молча шагал по улице. Зря он так накинулся на Клеменс. Разумеется, она не кокетничала с лейтенантом, а он обвинил ее во всех смертных грехах. Но при виде Клеменс в тонком муслиновом платье у него словно рассудок помутился. Конрой вел себя как настоящий джентльмен, в этом нет сомнений.
Полчаса спустя Натан уже лежал в гамаке, попивая пунш. Две хорошенькие девушки рядом кормили его фруктами. По словам хозяйки борделя, она подобрала ему самых опытных девиц. Беда была только в том, что Натан не испытывал к ним никакого влечения. Ни у одной из них не было зеленых глаз и золотисто-медовых волос. Ни одна не смотрела на него так, как это делала Клеменс.
— Благодарю вас, мадам, — сказал он, но я устал и нуждаюсь только в отдыхе.
И вот он лежит в гамаке, отдыхает и чувствует себя последним ублюдком. Верно сказала Клеменс. Натан закрыл глаза. Интересно, подумал он, сколько недель займет путешествие до Лондона.
Глава 15
— Кого я должна благодарить за комфортную каюту, капитан Мелвилл?
Клеменс уже знала ответ на этот вопрос — на вещах в каюте стояли инициалы R.C.
— Лейтенанта Конроя, мисс Рейвенхерст.
Каюта Натана находится по соседству, невольно подумала Клеменс. Этим утром она и Натан обменялись лишь парой вежливых фраз. Она решила, что никогда не простит его за то, что он сделал накануне вечером, а Натан, казалось, вовсе не испытывал угрызений совести.
Ее каюта на фрегате была совсем не похожа на ту, что они с Натаном делили на пиратском корабле, — она была вполовину меньше, и в ней не было иллюминатора. Тут ей предстояло прожить целых два месяца. Счастье еще, что у нее так мало багажа. Интересно, подумала Клеменс, что скажет вдовствующая герцогиня Эллингтонская, когда девушка появится на пороге ее дома в сопровождении мулатки и с одним небольшим чемоданчиком.
Впервые она задумалась о том, что собой может представлять ее родственница.
От этих мыслей ее оторвал мичман Эндрюс. Не пожелает ли мисс Рейвенхерст наблюдать за отплытием с палубы, осведомился он.
— Никогда не выходи на верхнюю палубу без приглашения, — предупредила Клеменс Элизу, — и нам лучше больше времени проводить в каюте, чтобы не путаться у команды под ногами.
— Как же мы тогда будем дышать свежим воздухом? И почему лестница ходит туда-сюда? — недовольно спросила служанка.
— Когда выйдем в море, будет еще хуже, поэтому привыкай. Что до свежего воздуха, я спрошу сегодня за ужином у капитана, где мы могли бы гулять.
Клеменс часто видела остров с борта корабля, но не ожидала, что на этот раз он будет выглядеть совсем по-другому. Это больше не ее дом, подумала она. Чья-то рука протянула ей носовой платок, и Клеменс поняла, что плачет.
— Однажды ты вернешься, — сказал Натан, не глядя на нее.
— Знаю. — Клеменс вытерла слезы. Просто я не знаю, какой будет моя новая семья и как они меня встретят.
— Те, кого я знаю, — хорошие люди. У них развито чувство семьи, и они полюбят тебя, сначала за то, что ты — Рейвенхерст, потом, когда узнают тебя получше, — за то, что ты такая, какая есть.
— Спасибо!
Клеменс улыбнулась, и на мгновение ей показалось, что в его голубых глазах мелькнула ответная улыбка.
— Это правда.
Через две недели жизнь на корабле вошла в привычную колею. Клеменс иногда казалось, что это и есть ее реальная жизнь, а все остальное — просто сон. Они с Элизой удобно устроились в каюте, и служанка вскоре хорошо изучила корабль. Благодаря Стриту, который сделался ее постоянным спутником.
Навес, который матросы натянули над креслами в «дамском» уголке палубы, развевал легкий бриз. Клеменс лежала в своем гамаке и размышляла, и чем больше она думала о своей прошлой жизни, тем больше ей казалось, что Натан все еще любит ее. Встречались ли они наедине или в компании офицеров, он был неизменно вежлив с ней. Со стороны можно было подумать, что они впервые познакомились на борту «Ориона». Однако Клеменс казалось, что за его отказом жениться на ней кроется нечто большее, чем нежелание прослыть охотником за приданым. Она была уверена, что, если им вновь удастся сблизиться, Натан поймет, что теряет, отказываясь от ее любви. Однажды ночью Клеменс чуть было не решила пойти в его каюту, но потом отказалась от этой мысли, не желая снова испытывать унижение в случае, если он снова отвергнет ее.
