— Но все остальные мои книжки хранятся там.
— Ты что, так ничего и не поняла? Ты выясняешь, что вашему почтальону известно о твоей влюбленности, и что же ты делаешь? Привозишь кучу любовных романов, чтобы читать их у себя в шкафу.
— Ну, вообще-то я не могу читать их у себя в шкафу. Потому что там ты.
Делла Ли раздраженно фыркнула.
— Адам знает о твоих чувствах. Почему бы тебе не предпринять что-нибудь? Пригласи его на свидание. Да что угодно.
— Ты прямо как Хлоя. Он не хочет, чтобы я приглашала его на свидание. Он узнал, что нравится мне, и перепугался. Сильно. Он ломает себе голову, чем таким дал мне повод и как нужно было себя вести, чтобы этого не случилось. Я не собираюсь ставить нас обоих в еще более дурацкое положение, чем то, в котором мы уже оказались. Скоро эта история забудется и все станет по-прежнему.
— Когда наконец тебе так надоест это все, что ты сделаешь что-нибудь со своей жизнью?
Джози прищелкнула пальцами, как будто поймала Деллу Ли на слове.
— Знаешь что, начну-ка я с того, что выставлю тебя за порог.
В дверь постучали, и Джози подскочила от неожиданности. Она поспешно спрятала сэндвич и утерла губы.
— Подвинься, — прошептала она, пытаясь запихнуть в шкаф коробку с книгами.
— Нет уж. Их здесь не будет.
— Делла Ли…
Стук повторился.
— Минутку! — крикнула Джози.
Она задвинула коробку под кровать, потом сунула недоеденный сэндвич обратно в пакет и забросила его следом. После этого быстро закрыла дверь гардеробной, поднялась и сказала:
— Входите.
Дверь отворилась. На пороге стояла Хелена в длинном халате и папильотках, поверх которых была повязана шелковая косынка; Джози подарила ее служанке летом на день рождения. Хелена застыла в дверном проеме и настороженно оглядела комнату.
— Олдси, — сказала она и вытащила из кармана халата небольшую банку из-под арахисового масла. — Вот, я принести.
Джози подошла к Хелене.
— Арахисовое масло?
Служанка отвинтила крышку и показала содержимое банки.
— Земля.
— А-а, — кивнула Джози, хотя совершенно не понимала, к чему Хелена клонит. — Ясно. Земля.
— Смотреть. Смотреть, как я делать. — С этими словами Хелена посыпала землей порог комнаты Джози. — Ты делать так у тот дверь.
Она махнула на дверь в гардеробную.
— Ты хочешь, чтобы я насыпала землю перед входом в шкаф?
— Да. Земля с моя родина. Сестра присылать. — Хелена указала на баночку. — Отгонять злой дух. Больше не ходить вниз.
— А, ясно.
Хелена поняла, что в их доме что-то нечисто и что это имеет какое-то отношение к шкафу Джози. Замечательно.
Джози подошла к шкафу и бросила щепотку земли перед дверью, чтобы успокоить Хелену. Время от времени она обнаруживала, что служанка вышила по подолу очередного ее платья небольшие кресты — на удачу, и она всегда трижды стучала по дверному косяку, прежде чем войти в пустовавшую более двух часов комнату, — чтобы отогнать духов. Хелена не слишком часто упоминала о родных краях, но, очевидно, верования тех мест глубоко в ней укоренились.
Она вернула баночку служанке, и та удовлетворенно кивнула.
— Теперь все. Олдси спать. Злой дух нет.
— Спасибо, Хелена.
— Олдси хорошая девочка, — сказала Хелена и удалилась.
Джози закрыла дверь и направилась прямиком к кровати.
— Ты живешь в дурдоме, — подала голос Делла Ли из шкафа.
— Можешь уйти в любой момент. — Джози опустилась на колени и забралась под кровать за сэндвичем.
— И лишиться такой развлекухи? Ну уж нет.
ГЛАВА 6
ЖЕВАТЕЛЬНЫЙ МАРМЕЛАД
В субботу после обеда Маргарет сменила три пары туфель, две сумочки и рявкнула на Джози, которая провинилась исключительно тем, что терпеливо стояла и ждала, когда мать будет готова ехать на чай к Ливии Линли-Уайт.
Маргарет ненавидела эти чаепития. Она по нескольку раз меняла каждый свой наряд и даже репетировала перед зеркалом ответы на вопросы, которые могла задать Ливия. Маргарет понимала, что давным-давно пора перестать бояться этой женщины, ведь Ливии исполнился уже девяносто один год. В подобном возрасте ни один человек не должен иметь такую власть над людьми.
Однако же старуха имела, да еще какую. Она единственная в городе, за исключением Марко, знала о романе Маргарет. Это было более сорока лет тому назад, но Ливия не давала ей оставить все в прошлом. Каждый месяц, точно королева, она повелевала Маргарет явиться к ней на чай, и каждый месяц Маргарет волей-неволей вынуждена была подчиниться. Они встречались в укромном, скрытом от посторонних глаз кабинете в кондитерской в бывшем фамильном особняке Ливии, старейшем строении во всем Болд-Слоупе. Тридцать лет назад Ливия с подачи Марко пожертвовала этот особняк обществу охраны памятников истории, и его превратили в музей с кондитерской. Ливия полагала, что Марко плохого не посоветует. Она даже консультировалась с ним, где лучше построить новый дом. Теперь она жила в этом доме вместе со своей сиделкой, прислугой и совершенно забитой внучкой. Хотя из своего дома-музея Ливия выехала уже три десятилетия назад, она до сих пор считала себя вправе наведываться туда, когда ей заблагорассудится, забавляя, а иной раз и оскорбляя туристов, а также по-хозяйски заявляться на кухню и поучать кондитера.
Наконец Маргарет с Джози двинулись в направлении дома-музея Линли-Уайтов, хотя Маргарет все же осталась не до конца довольна выбранными ею туфлями. Впрочем, если бы она опоздала, было бы еще хуже, поэтому она удовольствовалась тем, что было. Они остановились у дома-музея, и Джози проводила мать в кабинет. На этом всегда настаивала Маргарет. Она хотела, чтобы Ливия видела, какая у нее заботливая дочь. Но это была не единственная причина. После операции на бедре Маргарет не очень уверенно держалась на ногах, и Джози поддерживала ее под локоть, чтобы она не споткнулась. В присутствии Ливии мать не ходила с палкой. Такого удовольствия она ей доставлять не собиралась. Сама Ливия никогда в палке не нуждалась. Худая, высокая и прямая, она напоминала окаменевшее дерево.
Ливия уже ждала ее в крошечной комнатке. Она демонстративно взглянула на часы, хотя Маргарет знала, что явилась без опоздания. Когда они с дочерью подошли к столу, Ливия приказала:
— Джози, подожди за дверью вместе с Амелией.
— Хорошо, миссис Линли-Уайт, — произнесла Джози и вышла.
— Чего ты ждешь, Маргарет? Садись.
— Хорошо, Ливия.
Маргарет отодвинула стул и опустилась на него; ей с большим трудом удалось проделать это грациозно и не поморщиться.
