При подходе к предполагаемому месту падения российского «Ан-26» головной вертолет, в котором находились русские советники, попал под обстрел с земли. Их явно ждали и подготовили встречу. Ранили одного из пилотов. Такая засада отнюдь не в традициях местных сепаратистских повстанцев. Это значило, что Водорезову предстоит схлестнуться с наемниками. По счастью, у Николая до этого был таджикский и афганский опыт. Он сам встал за пулемет и начал поливать свинцом возможные огневые точки. Стрельба по вертолету утихла, а вот «вертушку», шедшую с левого фланга, завалили наглухо.
– Отходим на базу! – командует Малаян.
Никто не спорит. Это единственное верное решение. Сесть не представляется возможным, тем более приблизиться к «Ану». Сбитый вертолет горит быстро, можно сказать, уже догорает. Вертолет берет обратный курс, летит над джунглями на средней высоте. И тут неожиданно Водорезов и Малаян видят в джунглях нескольких человек, машущих какими-то тряпками. С помощью оптики Николай разглядел их. Скорее всего это был экипаж сбитого «Ана». Рваная одежда, бинты, еще не загорелые лица. С ними несколько африканцев в форме правительственных войск. С большим риском вертолет сумел снизить высоту и забрать их.
На базе подвели итоги. Погибший вертолет с десантниками, но при этом девять спасенных. Из них четверо наших гражданских пилотов. Но среди них нет командира экипажа и штурмана. О чем полковник Малаян и доложил в российскую военную миссию и посольство.
– Надо возвращаться, – без особого энтузиазма произнес Водорезов.
– В темноте? – спросил Малаян, кивая за окно. – Самоубийство.
Наступал вечер. Африканский вечер, который очень быстро превращался в темную, почти беззвездную ночь.
– До ночи еще можно успеть, – возразил Николай и в свою очередь кинул на часы.
Головной «Ми-8» был закован в прочную броню, а на пилонах были подвешены блоки «нурсов». Погибший же «Ми» был обычным транспортником, без всякой брони, хоть и с теми же «нурсами».
– Пойдем бронеколонной, – принял окончательное решение Малаян, – но утром!
С командующим спорить не принято. Тем более что Арсен Аршакович отчасти был прав. Неизвестно, как все сложится, а отходить ночью по воздуху и в самом деле почти самоубийство. Придется ждать рассвета, а пока есть время тщательно разработать план боевой операции. У экипажа и пассажиров автоматического оружия не было. А вот командир (героический и неглупый мужик оказался!) приобрел где-то «по случаю» «АКС». Когда пораженный «стингером» самолет исхитрился сесть, его тут же атаковали сепаратисты. Командир взялся за «АКС» и сумел обеспечить экипажу и пассажирам отход в камышовые заросли. Там-то они и ожидали наши вертолеты. Командир экипажа и штурман покидали самолет последними, и где они сейчас, можно было только предполагать. Арсен Аршакович принимает волевое решение – атаковать сепаратистов и попытаться взять нескольких в плен.
Утром Водорезов с подчиненным контингентом, и в самом деле, сели на броню, но... По рации поступило сообщение, что на шоссе, ведущем в столицу, совершено нападение на гражданскую автоколонну. Пять грузовиков и сопровождавшая их БРДМ были сожжены. Поэтому вся имевшаяся в распоряжении местного командования бронетехника была немедленно задействована на поиски и уничтожение бандитствующих сепаратистов. Таким образом, пришлось Николаю и Саше слезать с брони. Ничего другого теперь не оставалось, как совершить еще одну вертолетную вылазку. На том же бронированном «Ми-8». Пилоты действовали куда осторожнее – подошли на максимальной высоте, выпустили пару-тройку нурсов по камышам и лишь потом сели. Чернокожие коммандос во главе с Водорезовым и Сашей начали прочесывать местность, но ни живых, ни мертвых не обнаружили.
На следующий день доклад военному атташе. Тот с командами не торопится. Что говорить?! Считай, двое российских граждан пропали без вести. Атташе кивает Малаяну. Мол, давай, воздушный советник, думай, как дальше быть. Арсен Аршакович просит пару часов. Запирается в кабинете с Водорезовым и двумя спецами по воздушной разведке.
– Какие мнения? – спрашивает полковник.
– Возможны двести вариантов[7] , – невесело глядя на Николая, произносит штурман из воздушной разведки.
Все верно. На карте воевать одно, в джунглях совсем другое. Даже если воздушным разведчикам удастся вычислить предполагаемое местонахождение наших ребят, отбивать их придется десантникам. Малаян берется за телефон и требует представить последние сводки из района Нгоэ-Ло. И вот тут фортуна улыбается русским советникам во все тридцать два зуба. «Печора» ранним утром подбила самолет сепаратистов, и летчика, выбросившегося с парашютом, удалось захватить живым. Он, кстати говоря, оказался белым. Дальнейшее – дело техники. Местные спецслужбы выходят по своим каналам на лидеров сепаратистов и предлагают обмен. Торг длится около суток. Потом... Потом подразделение Водорезова загружается в грузовики и броню и двигается осуществлять обмен. Белый летчик-наемник сидит рядом с Николаем. За два часа езды оба не произносят ни слова. В двух других грузовиках тела погибших в недавнем боестолкновении сепаратистов. Они тоже вошли в «обменный фонд». Дальше без приключений. Водорезов забирает своих ребят, изрядно покореженных, но способных передвигаться. Отдает пилота и трупы. Спасенный командир первым делом просит закурить, штурман пытается улыбаться. Вот и вся спецоперация! Малаян сдержанно благодарит, атташе жмет руки и обещает особо отметить в рапорте участие капитана Водорезова...
Вот так, помимо советнической миссии, пришлось Николаю кое-что показать братьям-африканцам и на личном примере. Как-то колонну с горючим сопровождали и под огонь попали. Три часа отбивались, потом пришла подмога. Горючее, правда, сожгли. Николай в канаве с грязной водой по самое горло те три часа провалялся, отстреливаясь от превосходящих сепаратистских сил... Еще было боестолкновение – как-то сепаратистская авиация накрыла нашу пешую колонну на боевом марше. Опять же, в канаве пришлось полежать. «Ничего героического», – усмехался, вспоминая об этом, Николай. Всякое бывало в Африке. Например, едет по джунглям БТР. Внутри советник по бронетанковым вопросам, переводчик (Сашкин сокурсник по ВИИЯ, тоже младший лейтенант) и экипаж из аборигенов. А Водорезов с Сашкой и тремя десантниками на броне сидели, потому как париться в жару в железной коробке ни малейшего желания не было. Да и джунгли те были безопасными, сепаратистов там сроду не было, их города и магистрали притягивают. Едет «коробочка» по джунглям, ничего, все нормально. Вдруг раз – водитель с управлением не справился, и БТР въезжает в болото. Водорезов и те, кто на броне сидел, соскочить успели и каким-то чудом на берегу оказались. А «коробочка» ушла под воду меньше, чем за минуту. Звездец. Рация барахлит, связались с базой лишь через двадцать минут. Оттуда больше часа ходу. Вертолет прилетит быстрее, но толку от него немного. Да и трос, чтобы машину вытащить, никакой возможности закрепить нет. Водолаз специальный нужен, в специальной опять же экипировке. Его за один день не отыщешь, а воздуху в БТРе дай бог на полчаса хватит. Простого пловца тина засосет. Так и стало то болото братской могилой... Самое поганое, что советник-подполковник был признан участником боевых действий, погибшим при исполнении, а младший лейтенант нет. Вроде как по своей дури переводчик утоп. Три года над родными того парня издевались, потом по коллективной просьбе однокурсников признали погибшим на боевом задании. Даже награду какую-то дали.
Многих русских ребят болезни подкосили. У местных иммунитет годами выработан, а русских лихорадка африканская косила нещадно. Кого спасли, а кого и нет. И опять же – вроде как не в бою офицеры пали, значит, их семьям никаких льгот. Водорезова с Сашкой эта участь миновала. Пока живые и на здоровье не жаловались.
В передрягу Саша попал без Николая. Заболел переводчик у инструктора по средствам ПВО, и Сашу откомандировали во все тот же злосчастный Нгоэ-Ло. Ехали на БТР по проверенной, хорошо охраняемой трассе. Тем не менее местные сепаратисты имели тенденцию возникать именно там, где их никто не ждет. БТР наехал на фугас и был подорван. По счастью, сзади шел грузовик с десантниками, и они пришли на подмогу. Сашке повезло, что он сидел близко от люка, и его вытащили первым. А вот двух других офицеров – техников ПВО капитана и майора вытащить не смогли. Дальше, за Сашкой, был сплошной огонь. Горела солярка, начал рваться боекомплект. Потом в госпитале на операции из Сашкиных легких вытащили немало гари. Врачи гадали, каким чудом младший лейтенант не задохнулся. Сашку вытащили в горящей одежде и, на его счастье, бросили в жижу придорожной канавы. И тут же завязался нешуточный бой. Капитан Водорезов и его подразделение прибыли к месту боя спустя пятнадцать минут, благо ход у БМД
