Дранковский. – Он сейчас не то в Сербии, не то в Африке. Солдат фортуны, наемник. И при этом колдун- любитель.
– Да, майор ВДВ Валентин Лапето сейчас вне пределов вашей досягаемости, – кивнул Никита Илларионович. – Тем не менее вы должны его разыскать, убить и... умыться его кровью.
Дранковский заметно дернул жабьим безгубым ртом.
– Только в этом случае вы станете абсолютно несокрушимым, обреченным на победу! – подвел итог Никита Илларионович.
– Вы раньше не говорили мне об этом, – совладав с лицевыми мышцами, произнес ГАД.
– Не думал, что вы мне поверите, рискнете отправиться в Россию и добыть амулеты... Я рассказал вам современную легенду, а вы... сразу же рванули за черепом и клыками. Честно говоря, когда я узнал, что вы вылетели в Россию, ушам своим не поверил.
– Просто я раньше слышал об этом майоре. Он и его бойцы выходили целыми и невредимыми из безвыходных передряг. Спросите об этом Умара.
– Я разговаривал с ним. В черепа-клыки он не верит. Просто считает Валентина Лапето искусным воином.
– Искать его по Сербиям и Африкам я не намерен. Он сам прибудет ко мне... В каких отношениях этот Лапето с Еленой Тюриной?
– Трудно сказать. Они расстались, но амулеты майор оставил ей на хранение.
– Значит, Лапето хотел, чтобы амулеты хранили эту женщину! – Дранковский торжествующе поднял вверх толстый коротенький палец. – Мы будем ловить майора Лапето на приманку в виде госпожи Тюриной! Где бы он ни был, непременно вернется.
– Вы авантюрист, – улыбнувшись, произнес Никита Илларионович, – я восхищаюсь вами! Ничто не сможет заставить вас отказаться от поставленной цели. И мне нечего вам возразить.
– А звезды? – задал вопрос Дранковский. – Они что-нибудь возразят?
– Перечитайте свой гороскоп, – Никита Илларионович кивнул в сторону несгораемого сейфа. – Этот и будущий годы исключительно благоприятны для вас. Не упускайте же их.
– Благодарю, – произнес Гелий Арнольдович, подходя к сейфу.
Однако извлек он оттуда не личный гороскоп, а две увесистые пачки зеленых купюр.
– Ваша тринадцатая зарплата, господин магистр, – произнес Дранковский, вручив деньги Никите Илларионовичу.
«Я, доктор физико-математических наук, почему я в это верю!» – в который раз размышлял Дранковский, оставшись в зале приемов один. Не раз и не два задавался он этим вопросом. Никита Илларионович Корш-Зарецкий был его личным астрологом, предсказателем и советником. А также массажистом и целителем. Услугами молодого Корш-Зарецкого не брезговали в свое время члены брежневского Политбюро. И уже в первые дни пребывания на службе у ГАДа Никита Илларионович оказал беглому олигарху сразу несколько услуг. Нет, услуги – это не то слово. В те дни звезды и Корш-Зарецкий спасли Дранковского от неминуемой гибели. Поэтому его вера магистру черной и белой магии сегодня была безграничной. И она заменяла ему все остальные веры... «Кровь. Рольф и Умар должны будут привезти мне полную банку крови этого майора со странной фамилией Лапето... А если обманут?!» Для того чтобы заполучить подлинный череп, а также ежа и клыки, Дранковский, презрев страх, лично отправился в Россию... «Этот момент надо продумать, посоветоваться и с Энвером, и с Корш-Зарецким. Но с каждым по отдельности».
И еще один вопрос – кто сообщил фээсбэшникам о его поездке за амулетами?! Никита Илларионович был не осведомлен, хотя сейчас и сознался, что узнал о тайном полете, когда Дранковский был в пути... О «тайной командировке» знали Энвер, Рольф, Умар... Трое сопровождавших их боевиков узнали о цели визита лишь в самолете. Да, подробности визита знали лишь Энвер, Рольф, Умар и, как выяснилось, Никита Илларионович Корж-Зарецкий.
Сколько вопросов! И на все нужно найти ответ в самое ближайшее время! По счастью, у ГАДа имелся верный человек в ФСБ. При серьезной должности, имеющий доступ к самой конфиденциальной информации. Именно он вовремя предупредил и сумел задержать группу захвата, вылетевшую в Сибирь для ареста Дранковского. Именно с его помощью ГАД сумеет осуществить все свои дерзкие (по мнению Никиты Илларионовича, храбрые до авантюрности) замыслы.
Лена и Ротмистр
Ротмистр чуть не присвистнул, увидев, какое оружие извлекла Лена из своей походной сумки. Это был арбалет, но очень специфический. Не простой лук с деревянным ложем. Ее арбалет был гораздо меньших размеров, вместо обычной тетивы витая пружина, уложенная в цилиндрическую полость ствола. Из самого цилиндра выступала педаль, с помощью которой оружие ставилось на боевой взвод. Через дульный срез в цилиндр вставлялась небольшая стальная стрела с острым наконечником. Будучи офицером спецназа ФСБ, Валерий был знаком с арбалетом и даже с луком, но сейчас перед ним было оружие штучной работы.
– Наконечник способен раскрыться в виде якоря? – не удержался от вопроса Ротмистр.
– Смотря какой, – ответила Лена и кивнула на стрелу, вставленную в цилиндр. – Этот нет. А вот когда полезем в горы, будут и якоря.
Вечер окончательно вступил в свои права, над лесом висела яркая, точно фонарь, луна, освещающая деревья и речную гладь водохранилища.
– Прицел хороший, – оценил Феоктистов имеющееся у арбалета прицельное устройство, позволяющее выбрать цель в кромешной тьме.
– Дальность шестьдесят метров, – пояснила Лена. – Вес полтора килограмма.
– Титановый сплав? – кивнув на оружейный корпус, поинтересовался Ротмистр.
– Да, очень легкий.
Лена надела наушники, взяла арбалет на изготовку и поднесла прицел к правому глазу. Следующий вопрос Феоктистов задавать не стал, чтобы не выглядеть тупым и не позорить честь фээсбэшного мундира. То, что в стрелу было вмонтировано дистанционное подслушивающее устройство, было, как говорится, понятно и ежу.
Стрела вылетела из арбалета почти бесшумно. Вблизи слышен был лишь легкий свист. Такой обычно издает тонкий прут, если им резко рассечь воздух. Металлических звуков арбалет не издал, несмотря на разжимающуюся пружину, и Ротмистр еще раз восхитился боевыми качествами этого оружия.
– Ну вот, теперь послушаем, – Лена протянула Феоктистову левый наушник.
Сейчас Ротмистру приходилось одним ухом слушать турбазу, а вторым фиксировать малейшие шорохи по направлению к их укрытию. С помощью прицела Лена послала свою стрелу точно в сосну, растущую рядом с одним из жилых корпусов. Место это Лена выбрала не случайно, кругом было много листвы, веток – короткая стрела с микрофоном была практически незаметной, казалась еще одним сучком. Радиус приема у такой техники был не менее восьми метров, окно с распахнутой форточкой находилось почти впритык с сосной, а вокруг жилого корпуса постоянно прохаживались спортсмены-будьздоровцы. Поначалу в наушниках раздавались обрывки ничего не значащих фраз.
– Говорят по-русски, – отметила Лена, переглянувшись с Ротмистром.
Еще час ушел на прослушивание матерных словечек, смешков, прочих невнятных, неинтересных звуков. Зацепиться было не за что. Однако Лена была уверена, что Муравьев дал ей точные координаты. Между тем разговоры окончательно утихли. Видимо, физкультурники отправились спать. В бинокль было видно, что все три окна спального корпуса погасли. «Сколько еще так сидеть? – думала Лена. – Еще полчаса, потом организуем ночлег...»
– Тихо! – неожиданно произнес Феоктистов, хотя никто и не думал шуметь.
И он, и Лена максимально напрягли слух. В наушниках послышались непонятный хруст и шумы. Такие, как будто несколько человек совершают резкие движения.
– Падла, б... – произнес сдавленный мужской голос.
Вновь шум и хруст.
– Не шуми, родной, – сказал полушепотом второй голос.
– Тебе не жить! – ответил первый еще более сдавленно.
Ротмистр схватился было за бинокль, но «беседующие» были вне зоны просмотра.
