– Да как ты... – заверещала было она.
– Я тебе не Игорь и не папочка, запомни! Церемониться не буду, – продолжил Васнецов. – Быстро извинись перед Надей!
– Василий, не надо! – подала голос Надежда. – Не мучай ребенка.
«Больного, противного, избалованного!» – мысленно добавил Васнецов, но хватки не ослабил.
– Я отпущу тебя, а ты извинишься! – сказал он и отпустил Дашенькино ушко.
Даша отскочила в сторону, обвела ветхое помещение глазами, полными злых слез.
– Ты мне сделал больно! – выкрикнула она.
– А ты сделала больно Наде и мне. Какое же мы быдло? Мы же спасли тебя!
Васнецов и в самом деле заговорил с ней, как с малым неразумным дитем.
– Спасли, ну и спасли! Это же не по правде все было, сам знаешь! – шмыгнув носом, заявила Даша. – Ладно, извините уж меня. И ты, Васнецов, и ты, Надя, – смилостивилась «принцесса».
– Подожди! – воскликнула Надя, опередив Васнецова. – Что значит «не по правде»?
– А ты что, не знала? – пожала плечами Дашенька. – Ну развлечение такое новое. Нанимают каскадеров вроде Игоря и разыгрывают разные истории, как в кино. Только кино ты смотришь, а здесь сам участвуешь. Так многие теперь время проводят!
Васнецов машинально вспомнил известный фильм о том, как отец с маленьким мальчиком попадает в фашистский концлагерь. Отец начинает убеждать ребенка, что все происходящее вокруг – это игра, что-то вроде особого испытания. Если они выдержат его, то в скором времени получат приз. И мальчик верит отцу. И уже по-другому смотрит на происходящие вокруг ужасы, не принимая их всерьез. Таким образом, отец сумел на какое-то время спрятать от ребенка войну...
Но то было кино. А здесь? Неужели это Ландскнехт сумел ее так убедить?
– Это объяснил тебе Игорь? – спросил Васнецов.
– Нет! Игорь как раз вел себя как настоящий похититель. Сыграл отлично. Мне даже на какое-то время показалось, что меня и в самом деле похитили. Я устроила Игорю дикую сцену, но он успокоил меня и принес новую книгу о Гарри Поттере... Ну а я ждала, когда меня освободят...
– Почему ты решила, что это игра? Кто сказал тебе это?
– Кто-кто... Папа и Родыгин. Ну, начальник по безопасности. Еще две недели назад мы обо всем уговорились. Мне самой было жутко интересно в этом поучаствовать!
Васнецов отказывался верить своим ушам. Выходило, что господин Самойлов организовал похищение собственной дочери?! Но зачем в это впутали его, Васнецова? Зачем платили деньги?
И тут Васнецову стало все понятно. Сознание прояснилось мгновенно. Последний ход в этой «игре» был сделан полтора часа назад. В момент взрыва автомобиля.
– Василий, я ничего не понимаю... – услышал Васнецов дрожащий голос Нади.
– Привал окончен, – кинул, не оборачиваясь, Васнецов. – Пойдемте на шоссе, поймаем машину. И отправимся к Дашиному папе. Игра окончена.
Васнецов еще не знал о незавидной участи Ландскнехта, но был уверен, что преследовать их никто уже не будет. Игре и в самом деле пришел конец.
Машину поймали довольно быстро, до самойловского коттеджа ехали молча, лишь обмениваясь короткими, ничего не значащими фразами. Надя же и вовсе не произнесла ни слова, ждала объяснений от Василия, но торопить его не считала нужным. Смотрела себе в окно, точно и не было рядом ни «принцессы», ни Васнецова.
Охрана у самойловских ворот поначалу остановила их, но, узнав Дашу, пропустила. На крыльце коттеджа их уже ждал Родыгин. Тот был на удивление сдержан, выглядел усталым, явно проведшим не одну ночь без сна. Он тут же препроводил Дашеньку к отцу, а сам уединился с Васнецовым. Надю Родыгин попросил погулять в саду.
– Я верил в тебя, Васнецов! – произнес Родыгин, пожимая Василию руку. – Верил и не ошибся.
– Я вам тоже верил, – сказал в ответ Васнецов, не отпуская поданной руки.
– Не понимаю, – насторожился Родыгин, машинально пытаясь вытащить руку из стальных тисков.
– Не было ведь никакого договора, никто не угрожал Самойлову. Так?
Промолчать бы Васнецову, пропустить Дашенькину болтовню мимо ушей, списав на посттравматический шок.
– Отпусти мою руку, – очень спокойно проговорил Родыгин.
Васнецов ослабил захват. В самом деле, не держать же ее так все время.
– Наша девочка оказалась редкостной болтушкой и не сдержала слова, – грустно продолжил Родыгин, не опуская глаз. – А ты, Васнецов, получил лишние ненужные тебе знания. Может быть, забудешь их сразу, а?
С этими словами шеф службы безопасности положил перед Василием две толстые зеленые пачки.
– Нет, Родыгин, – покачал головой Васнецов.
– Что ты хочешь? – В голосе Родыгина появилась сталь, присущая отставным комитетчикам и ментам.
– Хочу знать, в чем я участвовал. Для модного «новорусского» развлечения с пиротехникой и каскадерами слишком много трупов.
– Эта девушка, которая сейчас гуляет в нашем саду, она кто? – спросил Родыгин.
– Она помогала мне освобождать Дашу. Но она ничего не знает. Точнее, ничего не поняла в Дашиной болтовне.
– Это хорошо. Ладно, слушай, Васнецов. О многом ты и сам догадался, поэтому я не вижу смысла ничего от тебя скрывать. Ты умный человек, поймешь нас и сделаешь правильные выводы.
Ландскнехт проверил потайную кобуру. Она располагалась слева на груди, была незаметна и позволяла достаточно быстро и, главное, неожиданно выхватить миниатюрный «браунинг». Под мышкой Игорь приладил ножны с боевым ножом. Другого оружия у него теперь не было. Как не было и верных людей. Первым покинул замок Цыган, за ним разбрелись и остальные, после того как Ландскнехт объявил о своем вынужденном отъезде и сложении полномочий президента охранного предприятия. Семеркин дал ему сутки. За это время он вполне успеет выехать за границу, имеющаяся в наличии сумма и заранее приготовленные документы на чужое имя позволят ему легализоваться в какой-нибудь тихой части света с приемлемым климатом.
Но он не станет этого делать. До последнего времени он старался ответить самому себе на вопрос: в самом ли деле он является тем неустрашимым искусным воином, коим предстает в глазах окружающих? И вчера получил окончательный ответ. Нет, не является. Вся жизнь, изнурительные тренировки до седьмого пота, строгий режим, вся эта суета с охранным предприятием... Это делалось ради денег, ради власти. Теперь у него остались лишь деньги. И тех хватит лишь для того, чтобы бежать. Васнецов одержал победу в честном поединке, а Семеркин вышвырнул его, как щенка на обочину. В самом буквальном, непереносном смысле. На его глазах расправился с человеком, жизнь которого была вверена под защиту ему, Игорю Вознесенскому. Нет, Ландскнехт не был привязан к Лузгинскому, тем более не мог любить его. Но по-своему выполнял долг, охранял патрона и не пытался работать против него. Семеркин же подбил шефа на эту дурацкую авантюру, а тот, в свою очередь, сумел заразить этой идеей Ландскнехта... На самом же деле Семеркин лишь ждал подходящего момента, чтобы ликвидировать патрона. Ландскнехт же дал ему такую возможность. Семеркин мог сделать это еще во время их поединка с Васнецовым, спровоцировав беспорядочную стрельбу, но тогда не решился. А потом Ландскнехт собственноручно заминировал машину и вручил Семеркину дистанционный пульт... Поэтому Ландскнехт никуда не уедет. Возможно, следующая схватка станет последней, но он сумеет добраться до своих врагов – Семеркина, Васнецова и Родыгина с господином Самойловым. И еще Глория. О, как жаждал он сейчас ее увидеть, заглянуть в эти блестящие обманом и пороком глазища. И спросить... Всего пара вопросов, но он должен получить на них ответ. Поэтому первый свой визит (до того, как его объявят в розыск) Ландскнехт нанесет именно Глории.
– Игорь? Вот уж не ждала! Ну проходи...
Она впустила его в квартиру, лишь немного поколебавшись. Ландскнехт не убирал руку со своего потаенного оружия, готовый в любую минуту открыть огонь. Однако засады в квартире не было. Глория была одна.
– Ты пришел попрощаться со мной? – спросила она, когда они оба оказались в просторной
