спасти жизнь соседу по дому…
Для этого нужно было пронаблюдать за Натальей хоть сколько-то длительное время, и восстановить ход ее мыслей более подробно.
Я снова высунулся в окно. Она заходила в продуктовый магазин, распложенный на первом этаже. Значит, у меня было время. Быстро оделся и спустился вниз. Однако, только я вышел из парадной, как Наташа показалась в дверях – видимо, там не было того, что ей было нужно – и пошла по направлению к своей машине. Я ломанулся к своей, и, еле успев завестись, рванул с места. Пристроился сзади. Сердце бешено стучало. «Слежка!» – благоговейно подумал я с некоторым замиранием в душе; следить мне не приходилось еще никогда и не за кем.
Выехали на Тверскую, затем свернули на Таврическую. Наташа ехала спокойно, но для меня слишком быстро, я еле удерживался «на хвосте». Повернули на Суворовский, оттуда на Некрасова. Остановились у рынка – я проскочил и в панике некоторое время искал место для парковки. Когда вышел из машины ее уже в виду не было, но было и так понятно, где искать. Зашел на рынок. Найти человека среди прилавков – дело трудное, но реальное. Я сам часто тут затаривался, так что план действий был придуман с ходу.
Я не пошел в основной зал, а поднялся на второй этаж по внутренней лестнице. Там, по периметру торгового зала, шли второстепенные магазинчики и, что самое главное, была балюстрада, огороженная перилами. Оттуда можно было наблюдать за залом, оставаясь незамеченным: никому из покупателей не пришло бы в голову разглядывать стоящих этажом выше людей. Через пять минут я уже нашел Наташу – она стояла возле фруктового прилавка, двумя пальцами левой руки держа позолоченную сумочку от «Шанель», мизинцем правой руки что-то показывая продавщице. Та, видимо, не в силах выразить словами свое восхищение и благодарность Наташе за ее посещение, приложив руки к груди и склонив голову, благоговейно слушала рекомендации по подбору необходимого фрукта. Сама Наташа была одета «со вкусом»: в белые полусапожки, клетчатые штаны и спортивную куртку. На голове у нее красовалась выразительная кепка; не смотря на пасмурную погоду, на глазах были темные очки: это считалось стильным. По мне, так она выглядела как лемур, очнувшийся среди зимы от спячки, в которую он впал впервые за свою жизнь и очень этому обстоятельству удивившийся. Впрочем, – отметил я автоматически, – фигура у Наташи была отменная, так что Сереге позавидовать было можно – он ведь одетой ее почти не видит…
Я прислушался к мыслям. В голове зазвучало: «На фиг мне эти боты, могла бы гламурней найти… Или ничего? Нет слишком блестят, надо спокойнее одеваться… А Машка? Машка, блин! Нет, надо было гламурней! А Кристинка? Ей позвонить, что она скажет… Ещё сдать можно, скажу не подошли, чек вроде в коробке…»
Я озадаченно отвел взгляд. Препятствие было неожиданным. Мне что же, теперь за ней весь день ходить и, про «что она думает» слушать?
Получалось, что способности мои крайне ограниченны. Я же себе развоображал невесть что! А получалось, что первая же конкретная задача мне не по плечу из-за отсутствия возможности… «Подожди, подожди… для начала надо определиться, что же у меня отсутствует, из того, что мне нужно… а то я, похоже, сам не понимаю, чего не могу». – Я задумался. В это время Наташа, купив гроздь безумного вида винограда, прошла к следующему прилавку. «Так, так, так», – я, кажется, сообразил, в чем проблема: я читал ее мысли. То есть, я слышал то, о чем она думает сейчас. Знать же мне надо было то, о чем она думала когда-то. Причем мне неизвестно когда… То есть, стояла задача селекционирования. Мне нужны были ее мысли по поводу убийства… «Ну и ну» – пессимистически подумал я. Это словно передачу захотеть снова посмотреть по телевидению, причем даже не ту, что в прошлый четверг была; по пятому каналу в четырнадцать ноль – ноль. А ту, которая про крокодилов, о том, как они размножаются. Если первое еще найти было бы можно, обратившись в архив конкретного канала и назвав время трансляции, то добыть второе – нужно работников всех каналов опросить, не помнит ли кто, когда у них про крокодилов было, и если вспомнят все отсмотреть…
Тем временем Наташа купила ещё один замысловатый фрукт и направилась к выходу.
«Блин, – запаниковал я. – Объект уходит! – Объект уходил действительно и, кажется, безвозвратно. Моя машина была с другой стороны в переулке и, пока я до нее доберусь, Наташа уже два раза рынок объехать сможет. Что она делать, несомненно, не станет, а отправиться по своим делам дальше, оставив меня, великого и прекрасного детектива, в гордом одиночестве.
Я бросился вниз, особенно, впрочем, не веря в удачу, скатился по ступеням и, вылетев из перехода, вдруг чуть не столкнулся с… Наташей. «Заметила слежку, – в панике пронеслось в голове. – Сейчас спросит…». Я остановился перед ней, дурацки улыбаясь.
– Здрасьте, – не нашел ничего лучшего, чем поздороваться я. Мы жили в соседних подъездах и она ставила свою машину так же в нашем дворе. Так что знакомы мы были с ней, хоть и в лицо, но встречались довольно часто.
– Привет, привет, – довольно дружелюбно ответила она и, секунду помедлив, свернула в цветочный магазин, расположенный снаружи рынка. «Ё кэ лэ мэ нэ пэ рэ сэ тэ… – пронеслось в моей голове со скоростью вихря. – Значит, не вычислила. То есть, видно, решила в последний момент в магазин… А я то…» Тихо спустившись со ступеней (а ну, как из-за витрины следит?) я сел в машину и, включив мотор, стал наблюдать дальше. В принципе, напугался я уже достаточно, что бы рассказывать друзьям об истории еще месяца три, не утрачивая бодрости повествования. Но, кажется, страсть детективного расследования была сильнее меня самого. Я тупо сидел, зорко щурясь на выходящих из-за рулевого колеса.
Моя позиция, хоть и случайно, оказалась удачной. Вышла Наташа. В руках она держала большей букет красных роз. «Красные розы, обозначают пламенную любовь. – Автоматически подумал я. – Кого это она любит так пламенно?» – версия вероломного любовника, кажется, находила подтверждение. Наташа прижала букет к лицу, вдохнула аромат, словно вспомнив о чем-то хорошем. Лицо ее на мгновение расслабилось и стало счастливым.
Тут я вдруг вспомнил о чтении мыслей, но опять опоздал:»Поставлю в гостиной на круглый стол, красиво будет, хорошие розы…» – услужливо забубнил голос в моей голове, и Наташа скрылась за углом.
Включил передачу, вырулил из переулка. Вовремя: «Тойота» уже сворачивала за угол.
Следующая остановка оказалась у салона красоты. Туда я за ней не пошел. Такие места мне были не по карману. Кроме того, я чувствовал себя в этом гламуре погано. Мое, хоть и спорное мнение, заключалось в том, что «мужикам педикюр не нужен».
Ждать пришлось больше часа, и в голову уже полезли мысли что «на фига я все это затеял, спасатель долбанный, поупражняться и дома из окна не хуже можно» – разведчик из меня получался никудышный. Сидеть и пялиться на дверь салона было скучно, а делать что-то другое – например, читать – я не мог по понятным причинам.
Я попытался использовать время для размышлений. Подумать мне было о чем – например эта проблема, со временем, в котором существуют ее мысли… Получалось, что простое чтение мыслей сродни подслушиванию – а дело это бесконечное. Особенно, если то, что услышать хочешь, давно сказано…
Через некоторое время я, кажется, нащупал решение: вспомнилось, как в момент эксперимента с Андреем, я с легкостью узнал не только историю той девицы; но и то, что она думала когда-то. Причем о настоящих ее мыслях я почти ничего так и не узнал. Значит, дело было в установке. Я узнал то, что я хотел знать. Причем без лишних подробностей. Достаточно обобщенно, что бы не путаться в деталях, но и на столько связно, что картина оказалась полной и выразительной. Не знаю, сработает ли это в моем случае – все же информация мне теперь нужна была ещё более конкретная. Однако попробовать стоило. По крайней мере, теперь у меня была идея – а значит и шанс.
Наташа вышла из салона с кардинально черными волосами. Что кардинально отличалось от нее же, входящей туда. И если бы я не пялился на дверь с таким тупым усердием, то пропустил бы ее точно: до этого она была блондинка. «Ей, кстати, лучше так, – подумал я и снова настроился.
«Какая-то дура эта Лариска, все время про своего мужика парит, хоть бы меня спросила, как у меня дела! Я бы ей про Тунис так втерла, что у нее челюсть бы отвисла… поменять, что ли парикмахера? Ну, а мелирует-то она хорошо, тут не отнять; и краска у нее качественная, таких мастеров еще поискать… придется терпеть…» – Наташа села в машину. Тронулись. Я вдруг подумал, что так кусками мысли смотреть
