никогда в жизни не испугается этого испытания.

Пальцы сжали ручку — Мередит всеми силами заставляла себя открыть дверь. Нет, не получилось. Тогда она решила распахнуть ее на счет «три». Но на «десяти» попятилась к кровати и стала лихорадочно искать рубашку. А когда надела, дышала так, будто бежала миль шесть.

О Боже! Как она себя ненавидела! Размазня! Неблагодарная! Жалкая! Неужели забыла его растерянный мальчишеский взгляд, когда он выбрасывал значок? И муку на лице несколько минут назад, когда отрывал свое тело от ее. Если она нуждалась в Хите, он всегда оказывался рядом. А когда она потребовалась ему — прогнала.

Маленькую кухоньку наполнял аромат только что спаренного кофе. Хит держал добротный фаянсовый кофейник, от которого поднимался пар и согревал его лицо. Он прислонился плечом к оконной раме и вглядывался в темноту, стараясь разглядеть малейшие признаки появления постороннего, хотя и не ожидал гостей. Направляясь сюда, он принял все меры, чтобы замести следы. Их не найдут даже с вертолета, потому что не опознают машину.

Но дежурство — хоть какое-то занятие. Бог свидетель, заснуть он не мог. Заключенная в джинсы, которые сразу стали на несколько дюймов короче и на пару размеров малы, «мужская доблесть» была тверже стальной трубы. И Хита так и подмывало дернуть молнию вниз и выпустить измученного «приятеля» на волю. Он бы так и поступил, если б не боялся, что его увидит Мередит или Сэмми.

Шериф отхлебнул горячего кофе и улыбнулся, представив, как расхаживает по кухне, приспустив штаны, и, словно маньяк, колдует с помощью короткой волшебной палочки. Хотя если быть точным, совсем не короткой. И очень крепкой.

Неподходящий план! Сэмми еще очень мала. А Мередит, узрев такую картину, свалится от сердечного приступа. Придется страдать. Вопрос — как долго. За время знакомства с Мередит его окатывали холодным душем чаще, чем за всю предыдущую жизнь. Хит вспомнил, как обнимал ее, и… вдруг в темном стекле увидел ее обнаженной. И чем дольше всматривался, тем больше различал деталей. Тело золотил отсвет фонаря. Спутавшиеся волосы ниспадали на алебастровые плечи. Груди именно такие, чтобы поместиться в его ладони. Твердые соски алели, как и приоткрытые губы. Узкая талия, треугольник нежных завитушек внизу, впадинки на острых коленках.

У него похолодело в затылке. Коленках? Все остальное он представлял очень ясно, а вот колени — нет. Хит зажмурился. Что за наваждение? И в этот момент услышал сзади тонкий переливчатый свист. Резко обернулся и… расплескал кофе. Схватился за обожженное место и выпустил из рук кофейник. Тот бомбой ухнул на пол, разорвался, как снаряд, и горячими брызгами и осколками взметнулся к потолку. Мередит отпрыгнула, как испуганная газель.

— Боже мой! — Хит кинулся к ней. — Дорогая, я вас не задел?

Мередит прижала руки к груди, тщетно стараясь прикрыть свою наготу, и дрожала как осиновый лист.

— Не-е-е-т.

Она пыталась свистнуть. Просто свистнуть, и все. Ему бы обернуться, броситься к ней! А он, несчастный дурак, окатил их обоих горячим кофе. И теперь Мередит босая стояла среди осколков фаянса. Если бы на ее месте была другая, все могло бы обернуться шуткой. Хит сказал бы что-нибудь остроумное, и все быстро бы забылось. Но Мередит была не другой, хотя очень старалась казаться. Хит представил, чего ей стоило выйти к нему вот так. А еще говорила, что трусиха.

— Мама! — из другой части дома раздался требовательный крик.

Глаза Мередит расширились от ужаса, и она бросилась вон. А Хит не мог оторвать глаз от ямочек на се маленькой круглой попке.

Она пыталась свистнуть. Сукин ты сын! Стояла на расстоянии вытянутой руки, предлагала ему себя, а он все испортил. Самая лучшая на свете женщина звала его, а он… Хит хотел бежать за Мередит, но Сэмми плакала. Сначала нужно было успокоить ребенка.

Хит вошел в маленькую спальню.

— Ну что, малышка? В чем дело?

Он присел на краешек кровати, девочка поднялась на колени и крепко обняла его за шею. «Она пыталась свистнуть, — думал Хит, прижимая Сэмми к груди. — Господи, скорее туда, пока не передумала или, еще хуже, не решила, что нежеланна!»

— Я слышала шум, — неуверенно проговорила Сэмми.

— Извини, сладкая. Я уронил кофейник. Я не хотел тебя разбудить.

— Теперь я боюсь.

«Ну пожалуйста, Сэмми, не бойся. Дай мне немного времени. Ладно?» — стучало у Хита в висках.

— Не надо. Тебе нечего бояться. Мы с Голиафом здесь и не дадим тебя в обиду.

— Я люблю тебя, Хит.

— И я тебя люблю, сладкая. Вот так. — Он широко развел руки.

— Сильно!

— Будь уверена: очень.

Он поглаживал ее по спинке, а все его существо лихорадочно требовало положить ребенка в кроватку и бежать к Мередит — пока еще она не запрятала свое потрясающее тело под одеждой и не похоронила себя под кучей одеял, давая клятву больше никогда так не делать. — И твою маму тоже.

— Хит! Расскажи мне сказку.

«Нет, только не это, Сэмми! Только не сейчас!»

— Какую?

— Про Золушку.

Золушка жила с мышами в подвале, ездила в тыкве, носила хрустальные туфельки, влюбилась, и все. Хит вздохнул и провел пальцами по детским кудряшкам. В голове аршинными буквами стояло: «Иногда отцовство чертовски некстати». Ну ладно. Сколько времени займет сказка? Он расскажет сокращенный вариант.

— Жила-была девочка по имени Золушка, — начал он. — И ей очень хотелось попасть на танцы.

— Ты забыл про злую, противную мачеху и ее некрасивых дочек, — перебила Сэмми. — И Золушка хотела попасть не на танцы, а на левский бал.

— Куда?

Сэмми в изумлении уставилась на Хита.

— Твоя мама умерла и поэтому никогда не рассказывала тебе этой сказки?

Хит только знал: еще одному человеку и в очень юном возрасте грозит преждевременная смерть.

— Память подвела. На левский бал?

— Ну да. В дом, где живет король и дает бал, чтобы принц выбрал себе левскую невесту.

— Ты хотела сказать — королевскую?

— То самое, что я сказала, — левскую.

Потребовалось тридцать пять минут, чтобы Хит с уточнениями Сэмми наконец добрался до конца сказки.

Когда он наконец вошел к Мередит, она, устроившись на кровати со скрещенными ногами, протирала голени смоченным в перекиси водорода ватным шариком. Увидев шерифа, она свесила ноги с постели и плотно прижала полы рубашки к сомкнутым накрепко бедрам. Мередит едва не плакала. Надежда всегда есть, поэтому Хит затворил за собой дверь, закрыл на ключ и подошел к ней.

— Извините, быстрее не получилось. Бог свидетель, как я спешил, но пришлось рассказывать Сэмми сказку.

Мередит слегка улыбнулась, и ее лицо зарделось.

— Все в порядке. Я нашла кое-что в аптечке и продезинфицировала пару царапин. Невероятно глупо все получилось. Не то время. Не та обстановка. Все не то.

— Вы ни в чем не виноваты. — Хит слышал, что фальшивит, как мальчишка в школьном хоре, у которого ломался голос. — И время то. И ноги мне ваши очень понравились.

Мередит вспыхнула, еще сильнее покраснела и наклонилась, сделав вид, что занимается голенью.

— Дайте-ка я. — Хит присел на корточки.

Но Мередит так подскочила, что он готов был поклясться, будто видел, как летели искры от ее попки. Он

Вы читаете На веки вечные
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату