— Неизвестно, и кто знает, не будет ли грозить в ближайшем будущем, ответила Джинни. — Но на всякий случай нужно держать ухо востро.
— Точно, навострюсь и я. Господи, если бы мы могли спокойно сесть и потолковать, как в старые добрые времена!
— Еще потолкуем, — заметил я. — На самом деле у нас для тебя хорошие новости. Но пока говорить не будем — боимся сглазить.
Немного посплетничав о знакомых, мы отсоединились.
— Так, а как насчет Уилла? — поинтересовался я.
Джинни заметно смутилась. Потом пришла в себя и поджала губы.
— Зачем? Если ты обещал аль-Банни хранить секрет?
— Я обещал не упоминать его имя и вообще его причастность. Но он сам сказал, что передает эти материалы операции „Луна“ и делайте что хотите. А „Луна“ — это не только ты и я. Мы должны посвятить и остальных.
— Но зачем привлекать Уилла сейчас?
— Он больше остальных знает, что творится на Луне.
— Не так уж и больше.
Я опешил.
— Если мы всерьез займемся этим делом, нам понадобится астроном. Да, я знаю, что астрономы — достаточно узкие специалисты, но Уилл разбирается в основах теории и знает, где найти сведения, которые могут нам пригодиться… Черт возьми, Джинни, он же твой брат! Разве ты ему не доверяешь?
— Доверяю, конечно. Но я… честно говоря, я боюсь за него больше, чем стараюсь показать. Эти его кошмары, депрессия и… — Она помолчала, принимая решение. — Все равно я хотела его повидать — чтобы узнать, все ли в порядке. Звонила сегодня несколько раз, в перерывах между клиентами, но он не отвечал. Давай позвоним еще раз, но позже.
Она встала, прильнула ко мне и быстро чмокнула в щеку:
— А теперь иди. Мне нужно кое-что укрепить здесь до завтрака.
Я пошлепал на кухню, где возилась Вэл. От аромата у меня забурчало в животе.
— Помощь не нужна, киска? — спросил я. — Нет, спасибо. Почти готово. Я погнала Бена накрыть на стол.
Ее тоненькую фигурку облегали голубые джинсы и футболка с надписью: „Ярмарка гоблинов — скидки на Хэллоуин“. Вэл повернулась ко мне. Я едва расслышал ее слова из-за шкворчания и шипения на плите.
— Па, что происходит? Что творится, только честно?
— Ну, гм, понимаешь, мы не можем, э-э, пока обсуждать этот вопрос, промямлил я, отведя глаза от маленького напряженного лица. — Мы с мамой помогаем, как можем, расследованию катастрофы во время запуска. Но… ничего страшного. Все под контролем.
— Да ну? — прищурилась она. — И дело ведь не в том скукоженном инквизиторе. Я знаю и тебя и маму. И дядю Уилла. Происходит что-то серьезное. Что-то непонятное. Разве нет?
— Да, мы очень заняты, проблем навалилась куча…
— Ты ведь наврал тем журналистам, да? Ну, наплел, что полет провалился из-за саботажа или недочетов. Но дело-то в другом, а? Вы с мамой постоянно улетаете. Куда? И зачем?
Спустя несколько лет мы рассказали дочери — о, очень осторожно — о ее похищении и спасении из Ада. Для нее прошло совсем мало времени, несколько секунд, и Вэл почти ничего не поняла. И не запомнила. Но наш рассказ все-таки что-то пробудил в ней. Кроме того, она всегда отличалась редкой наблюдательностью и способностью сопоставлять факты.
— Ладно, солдат, — сдался я. — Дело темное. Будь настороже и, если почувствуешь что-то неладное, зови на помощь. Я надеюсь, что до такого не дойдет. Пока ничего добавить не могу. Твоя задача — держаться в стороне. Приказ понятен?
— Так точно, сэр! — отрапортовала дочь и вернулась к плите. Какие длинные тени отбрасывали ее ресницы на щеки, какими тонкими и хрупкими были руки, державшие крышку сковороды и ложку! А ведь она прекрасно играла в волейбол и могла подчинить себе любую лошадь.
— Отлично. — Я позволил себе потрепать дочь по плечу. — И мы ничего не скажем Бену и Криссе, идет?
— Обвершенно и соболютно, не скажем. — Потом она привычно защебетала, словно это воскресенье ничем не отличалось от предыдущих: — Готово! Еще не воешь от голода?
К счастью, завтрак прошел вполне счастливо. Мы с Джинни даже выдали пару шуточек. Когда поели, Бен засел за книжки и игры, чтобы скоротать время до похода в гости. Вэл подмигнула мне и обратилась к Криссе:
— Хэй, крошка, не хочешь надеть шляпку и погулять по садику, а?
Я установил там качели, горку, песочницу и небольшую карусель. Поскольку Крисса еще не видела этих новшеств в нашем саду, то, наткнувшись на них, завизжала от восторга.
— Славная девочка наша старшенькая, — пробормотал я, когда они ушли.
— Зарабатывает карму, — откликнулась Джинни. — Интересно, долго ли она будет выдерживать приличия?
— А я думаю, что она просто играет роль.
— Так, у нас есть пара часов. Потом долг призовет, так что давай использовать отпущенное время на полную катушку.
Глава 15
Обсуждая, что и как мы будем рассказывать и кому именно, включая Барни, мы постарались снова дозвониться до Уилла. И дозвонились. Он был бледным, под глазами — круги, а сам высохший, как щепка. Я заметил, что у него нервно дергается правая щека. Джинни не позволила своим чувствам прорваться наружу.
— Привет, — сказала она. — Где тебя вчера носило весь день?
— Были дела в Альбукерке.
Голос тусклый, уставший. Больше он ничего не добавил, и мне показалось неразумным расспрашивать. Потому я сразу начал:
— Ты сегодня свободен? Может, заскочишь на обед или ужин? А то и на оба сразу, а?
— Спасибо. Извините, но не могу.
— Дела?
— Да. Я… кажется, обнаружил кое-что новое в моих исследованиях. Но говорить об этом еще рано, пока я не проверю.
— Ладно. Слушай, появился шанс для операции „Луна“. Большего пока сказать не можем. Мы бы хотели привлечь тебя. Ты уверен, что не сможешь прилететь? Если не сегодня, то, может, завтра?
— Мне очень жаль, — покачал он седой головой. — Позже подъеду обязательно, но не знаю, когда именно.
Перспектива, которую я развернул перед ним, не особо его обрадовала.
— Ты снова заболел? — спросила Джинни.
— А, прихватило. Все пройдет, не волнуйся.
— Не волнуйся?! Все эти доктора и маги, на которых ты выложил кучу денег, не сделали ничего хорошего! Если тут вмешались паранормальные силы, лучше тобой займусь я. Проверю и верну тебя в человеческий вид. Мы с тобой родня, наши ДНК…
— Нет! — резко и неприятно вскрикнул он. — Никакого сканирования! Ты ничего не понимаешь!
Чего же он так стыдится, если не желает, чтобы об этом узнала родная сестра? В голову ничего не приходило.
Он заговорил тише и выдавил кривую улыбку:
