небольшого зала, откуда расходилось три хода в разные стороны. В этом помещении разместились все три сотни гномов отряда Эрдессонов, выставили стражу, чтобы не посвящать никого постороннего в свои тайны, и братья представили своим воинам кирсса и людей.
Отношения в отряде были даже ближе, чем между капитанами и бойцами в ротах походных полков. Конечно, среди гномов были допустимы небольшие секреты вроде тех, в каком сапоге кто прячет заначку, чтобы закадычные друзья ее не сперли и не пропили по случаю. Но серьезных тайн даже между командирами и простыми бойцами не существовало и не могло существовать. Тут были одни боевые товарищи, конфликты разрешались немедленно, пока не начали представлять опасность, а Снор и Кьяр были не далекими и недоступными предводителями, а скорее старшими братьями. Что, разумеется, означало непререкаемость их авторитета, тем более что многие их воины и впрямь приходились им родственниками.
Такой подход был более чем оправдан: в горах случается всякое, и любой отряд может отделиться от основных сил из-за завала или еще каких-нибудь причин. Армон-Дарон был опасным местом, и гномы издревле выживали, стоя спина к спине. Естественно, вопрос доверия своим боевым товарищам даже не поднимался, оно и так было абсолютным.
Поэтому было очень важно, как гномы оценят решение своих командиров и как примут Ширша (Мурен благоразумно скрывался под пологом невидимости) и Альтемира с его воинами.
Но все прошло нормально. Насчет кирсса хватило уверенного заявления братьев Эрдессон, что он сражался у Каменного Кулака против ящеров. Гномы, конечно, не собирались принимать бестию так легко и просто, память у них была еще крепче, чем у заров, и они помнили, как сражались со степняками во время Великой войны. Но по крайней мере Ширша согласились терпеть рядом с собой, а дальше время покажет. Сам кирсс воспринимал всеобщее недоверие совершенно спокойно — и вообще в последнее время изображал больше вальяжную и ленивую, чем разумную кошку. То есть проявлял наибольший интерес к еде, сну и поискам бантика. Не знай Кьяр со слов Оцелота, что этот кирсс был избран верховным вождем целого рода в несколько десятков тысяч своих соплеменников, он бы и сам поверил этой игре.
С Альтемиром вышло еще проще: он не только участвовал в битве у цитадели, он еще и был весьма известен даже в Армон-Дароне. Так что командиру тринадцатого походного и его солдатам были всегда рады. Паладин вежливо улыбнулся, пощипывая кончик носа, и принялся пожимать протянутые руки, желая поскорее с этим покончить. Его солдаты влились в коллектив еще быстрее: самому доверчивому гномы предложили хлебнуть черного эля и дружно поржали над получившимся результатом, когда тот согласился. Инцидента как такового даже и не произошло — сам боец тоже посмеялся вместе со всеми. Когда его откачали.
Гномы быстро собрались и двинулись дальше. Кирсс, теперь озиравшийся свободно, без опасения неосторожно задеть кого-нибудь колючими усами или хвостом, в конце концов не выдержал и поинтересовался у Кьяра:
«Почему тут так пусто, а боковые тоннели перекрыты? Что, за Каменным Кулаком жизни нет?»
Разумеется, он это не сказал, а подумал, да и правильное название гномьей цитадели ему узнать было неоткуда. Но заклинание, сотворенное Оцелотом и поддерживаемое наугером, верно передавало все мысленные образы, чтобы расовые или языковые различия не служили препятствием к общению.
Наугер, усмехнувшись, покачал головой:
«Скоро ты сам все увидишь, тогда я объясню, а ты поймешь».
Ширш шевельнул ушами, что для него означало пожать плечами.
«Хорошо».
Ждать ему оставалось недолго. Вскоре в тоннеле послышались отзвуки далекого эха, словно где-то впереди располагалось огромное пустое пространство. Затем ровные ряды светильников по стенам оборвались где-то вдалеке — там мерцал неяркий, но ровный свет.
И наконец тоннель окончился.
Отряд вышел в подземный зал.
Ширш тут же припал к земле, инстинктивно среагировав на огромную и совершенно неожиданную пустоту вокруг. Альтемир и его бойцы, не стесняясь, открыли рты. Даже гномы, до этого переговаривавшиеся вполголоса, уважительно примолкли и оглядывались по сторонам. Только братья Эрдессон посматривали друг на друга с легкими улыбками, — в которых, однако, было мало веселья.
— Добро пожаловать в Третью границу, — торжественным голосом произнес Кьяр.
Он отлично понимал, какое впечатление на наземных жителей произвели масштабы увиденного. Даже по меркам Армон-Дарона этот зал был очень большим — пожалуй, даже самым большим из существующих.
Третья граница была узкой, не больше полусотни саженей в ширину, и словно исполинское лезвие прорезала толщу гор с востока на запад. Но ее потолок возносился на потрясающую высоту, теряясь в чернильном мраке, а вдаль она тянулась словно бы в бесконечность. Ряды светильников по стенам постепенно сливались в сплошные линии, а затем и в единое мутное пятно света.
— Некогда она тянулась через весь Армон-Дарон, — негромким голосом, давая слушателям осознать услышанное, проговорил Снор. — На многие и многие лиги, от земель Империи до бесплодной и бескрайней пустыни.
Дальнейших вопросов не последовало. Гости осматривались по сторонам. И Ширш, цепким взглядом охотника подмечая множество деталей в общей картине, и Альтемир, пощипывающий кончик носа и разглядывающий границу с видом полководца, изучающего место будущего сражения. Они оба знали, как надо смотреть, чтобы увидеть все нужное и как можно быстрее. Капитан Эльтер, пожалуй, тоже был на это способен, и все трое пришли к одним и тем же выводам практически одновременно.
Здесь все было неправильно.
Третья граница была пуста. Но не пустотой недавно покинутого дома. Поначалу можно было бы предположить, что гномы отсюда ушли на юг, сражаться с демонами.
Нет. Она была покинута уже давно. Лишь стража стояла у входов в многочисленные боковые тоннели, и редкие патрули освещали себе дорогу факелами. Из светильников горел только нижний ряд, хотя наверх уходили еще несколько. Продвигались тут по дорожкам, протоптанным в пыли.
Левая стена, обращенная к югу, при более внимательном рассмотрении оказалась не идеально обтесанной скальной породой, а каменной кладкой, по которой змеилась сложная система лестниц, переходов и сквозных дверей, располагавшихся ровными рядами. Вели они, казалось, в неизвестность. Ни одного гнома или даже огонька не виднелось в пустых черных арках.
«Жуткое место», — прижал уши Ширш.
По лицу Альтемира было понятно, что он с вождем согласен:
— Что здесь случилось?
— Отойдем к правой стене — той, которая смотрит на север, — указал рукой Снор.
Отряд остановился, немедленно расположившись на краткий привал, а братья Эрдессон повели гостей на экскурсию. Ширша все воспринимали как неизбежное зло, Эльтер присоединился с молчаливого согласия Альтемира, ну а Мурен, которого видел только равнодушный к его облику наугер, и не собирался никого спрашивать.
— Если заметили, с южной стороны входные тоннели находятся ниже уровня пола, — начал Кьяр. — Входящие через них поднимаются по пандусам, но пандусы можно сложить с помощью скрытых механизмов, и тогда путь будет закрыт. А все, кто окажется в яме, станут легкой мишенью для защитников. Левая стена границы, которую видите вы, на самом деле не настоящая стена. Она возведена примерно посередине, за ней еще пустое пространство. Двери в ней ведут на балконы для стрелков и прислуги котлов с кипящей смолой — смолу лили на головы атакующим, прорвавшимся в уже имеющиеся тоннели, а арбалетчики радовали особо хитрых врагов, желающих прорыть новый ход и сделать защитникам сюрприз. — Наугер огладил бороду, прервавшись на мгновение.
— Вся Третья граница, как и две остальных под ней, — это огромное защитное сооружение. Нечто вроде ваших наземных стен, Альтемир. Только в горах самое опасное — это толща неразведанной породы. Потому что через нее могут пройти вражеские копатели и нанести внезапный удар. Так что весь север Армон-Дарона был отгорожен границами. Это было во времена клановых войн. Здесь располагались посты слухачей, предупреждавших о попытках врагов прорыть новые тоннели, и отряды воинов, чтобы отбивать
