Гришка обнял меня за плечи и зашептал, увлекая подальше от Сашка:
– Твоей тете следует быть с ним поосторожнее. Он очень привязчивый. И умеет втираться в доверие, даром что идиот. Глазом не успеешь моргнуть, а он уже ходит в любимчиках. Ты говорила, у нее нет детей – она вполне может его усыновить.
– Тетя? – не поверила я.
– Лерка, к примеру, была помешана на этой идее. Ей очень хотелось, чтобы он носил мою фамилию. Представляешь?
– Слушай, а у твоей жены с головой проблем не было?
– Еще какие. Она же совершенно сумасшедшая. По этой причине мне и пришлось оставить ее.
Тут из гостиной выплыла Лерка, на носу очки, в руках любовный роман.
– Здравствуйте, – чуть ли не басом пропела она, с игривостью поглядывая на Гришку.
Он кинулся к ее ручке, приложился, выпрямился и сжал ее ладонь обеими руками.
– Счастлив видеть вас, – сказал он с таким чувством, что бедная «тетушка» заалела от удовольствия.
– Анечке повезло, – заметила она. – Сейчас такая редкость воспитанные молодые люди. – Подхватив Гришку под руку, она повела его в гостиную, где был сервирован стол, светило бра у пианино и горели свечи на столе. Лерка решила все же не рисковать и держалась в полумраке.
По-моему, ей доставляло огромное удовольствие водить Гришку за нос, а он из кожи вон лез, чтобы ей понравиться. Лерка вскользь упомянула, что ее супруг имеет дворянский титул, к которому прилагается замок в долине Луары, сущая развалюха, жилое лишь одно крыло, а дальше сплошь руины. Я не выдержала и пнула ее ногой под столом.
– У моего мужа нет детей от первого брака, и нам с ним бог тоже не послал детей (тут Лерка сделала попытку прослезиться, но вовремя вспомнила о гриме), Анечка моя единственная радость и утешение… – Далее последовал пассаж о светловолосых детках (наших с Гришкой, разумеется), которые с радостным визгом будут бегать в долине Луары и, безусловно, украсят собой родовой замок, который перейдет к ним по наследству. Гришка слушал затаив дыхание. Он уже видел себя графом где-нибудь в Париже, просаживающим деньги в казино. Я слушала Лерку с удовольствием, но отнюдь не грезила, точно зная, что муж моей тетки – менеджер вполне солидной фирмы, платит налоги, живет в пригороде в небольшом доме и графов с их замками видит разве что по телевизору.
Гришка смог наконец выйти из транса, вспомнил, по какому поводу мы здесь собрались, и торжественно попросил моей руки. Тетя посоветовала нам не торопиться и проверить свои чувства. Пообещала заехать к маме в Голландию и подготовить ее.
– Я хочу, чтобы вы венчались у нас, в родовой часовне.
Лерку не смутило даже то, что для этого нам придется принять католичество. Я ожидала, что она предложит пригласить на венчание Алена Делона, Патрисию Каас и еще пару-тройку знаменитостей, но до этого не дошло. Лерка объявила, что ей пора пить капли, и, припадая на обе ноги, отправилась в кухню. Для Гришки это послужило сигналом.
– Думаю, мне пора.
Я тоже так думала, опасаясь, что Лерка, чересчур увлекшись, сморозит откровенную глупость, после чего даже такой олух, как Гришка, сообразит, что его дурачат.
– Может, выпьем где-нибудь кофе? – прошептал он мне.
В парне наметились положительные перемены. Теперь он уже не звал меня в ресторан, что выглядело двусмысленно и вульгарно, а приглашал на чашку кофе все в тот же ресторан, но звучало это гораздо приличнее. Я кивнула, соглашаясь, и пошла переодеваться. Лерка юркнула за мной в комнату.
– Что наденешь?
– Какая разница?
– Что значит «какая разница»? Ты без пяти минут графиня и богатая наследница. Надевай зеленое платье с блестками, чтоб он сознания лишился.
– Я не пойму, зачем тебе это?
– Затем… Один раз так дать по башке, чтоб в другой неповадно было.
Я надела зеленое платье, и глаза у Гришки полезли на лоб.
– Берегите ее, – со слезой напутствовала нас тетушка, и мы покинули отчий дом.
– Милая женщина, – заметил Гришка, усаживая меня в машину. – Французский шарм и все такое… Сколько ей лет?
– Сорок семь, – без запинки ответила я, так как именно столько было моей тетке.
– Серьезно? Я не дал бы больше сорока.
Думаю, Гришка с удовольствием женился бы и на тете, да вот беда – она уже замужем.
Где-то около одиннадцати Гришка робко пригласил меня к себе, минут десять до этого утверждая, что совершенно счастлив. Я продемонстрировала изумление с переходом в недовольство, он приложил руку к груди и заверил, что не имел в виду ничего такого, просто ему хотелось побыть со мной наедине. На этом счастье закончилось, потому что, пока я решала, соглашаться или нет, у Гришки зазвонил телефон. Он извинился и вышел в коридор. Я отправилась следом, рассчитывая, что Гришка, увлеченный разговором, не обратит на это внимания. Так и вышло. Гришка замер возле стены, глядя себе под ноги, а я укрылась за портьерой, откуда нагло подслушивала.
– Я бы на твоем месте поспешил убраться из города, – сурово выговаривал кому-то Гришка. К сожалению, слышать я могла только его. – Серьезно? И что ты сделаешь? О своей шкуре подумай, и нечего меня пугать. Откроешь пасть и сдохнешь первым. Я тебе уже объяснял, я к этим деньгам никакого
