Начнет ревновать, и это явится серьезным препятствием для вашей зарождающейся любви.
– Ты будешь здесь сидеть или поднимешься в квартиру?
– Я предпочитаю находиться в максимальной близости от тебя, – улыбнулся он. – Есть предложение.
– Какое?
– Садись в машину, и скоро узнаешь.
Вскоре с некоторым удивлением я обнаружила себя возле девятиэтажного дома на Поварской. Михаил притормозил, и я поинтересовалась:
– Куда мы приехали?
– Я здесь живу, то есть считается, что я здесь живу, – улыбнулся он. – В моем земном воплощении. Хотя, можешь мне поверить, двадцать четыре часа в сутки я не смыкаю глаз на боевом посту. Где ты, там и я.
– И что дальше? – спросила я с усмешкой.
– В каком смысле? – Он вроде бы удивился.
– Зачем-то ты меня сюда привез?
– Мне показалось, ты немного расстроена. Я думаю, небольшая прогулка пойдет тебе на пользу.
– Прогулка? – переспросила я.
– Ульяна, – сказал он укоризненно. – Мои намерения исключительно чисты, ты что, забыла? Если я согрешу даже в помыслах, каюк карьере, а заодно и бессмертной душе. Дурак я, что ли, так подставляться? Ваш век – от силы сто лет, через сорок ты будешь старушкой, милой и наверняка красивой, но старушкой, то есть счастье так ничтожно коротко, а расплата безнадежна длинна… Шальных мыслей у меня не возникнет, крыльями клянусь.
– А это мы посмотрим, – разозлилась я и вышла из машины.
Мы вошли в подъезд и поднялись на девятый этаж. Здесь было четыре квартиры, игнорируя их, Михаил стал подниматься по узкой лестнице наверх.
– Куда ты? – удивилась я.
– Хочу тебе кое-что показать. – Он уверенно поднимался, и я последовала за ним.
Наверху была железная дверь, он открыл ее, и вскоре мы оказались на крыше. Под нами был город, ветер трепал мои волосы, я зябко поежилась и вдруг улыбнулась.
– Если бы мы приехали чуть раньше, – обнимая меня, шепнул Михаил, – то увидели бы, как восходит солнце. Чудо из чудес. Садись. – Он устроился на крыше и потянул меня за руку. Когда я оказалась рядом, расстегнул куртку и прижал меня покрепче, укрыв полой. Он смотрел на небо и улыбался. Я согрелась, но продолжала прижиматься к нему, чувствуя тепло его тела и горячее дыхание.
Где-то через полчаса я вспомнила слова Анны и с недоумением спросила:
– Но ведь это Поварская улица?
– Ага, – кивнул он.
– А Олег сказал, что ты живешь на Ямской.
– Правильно сказал. Просто это мое любимое место. Но если бы я позвал тебя на крышу, ты решила бы, что я спятил.
– Ты и вправду сумасшедший, – покачала я головой.
– Если только самую малость. – Он взял мою руку и осторожно поцеловал ладонь. – Теплая. Ты больше не похожа на испуганную птичку.
– На кого я похожа теперь?
Он улыбнулся и ничего не ответил.
– Кто ты? – спросила я. – Скажи мне, кто ты?
– Ты же знаешь.
– Нет.
– Да. Мир такой, каким мы его представляем. И я тот, кем ты хочешь меня видеть. Я – твой Ангел- хранитель. И я всегда буду с тобой.
– Но однажды ты оставишь меня, – сказала я грустно, поддавшись очарованию этой минуты.
– Ты говоришь о смерти? Смерти нет, есть конец земному существованию, и когда он придет, я возьму твою бессмертную душу и поднимусь с ней высоко-высоко… Будет так же хорошо, как сейчас, и даже лучше. Миг растянется в вечность, а вечность будет как один миг. И мы вдвоем, ты и я. Ты мне веришь?
– Я верю, что ты говоришь искренне. Но…
– Опять «но»… – Он вздохнул и отстранился. – Нет никакого «но», все так, как я сказал.
– Ты ведь не ожидаешь, что я поверю в это? – спросила я с обидой.
– Вы, люди, странные существа. Не умеете быть счастливыми, – нахмурился он и поднялся. – Идем.
– Куда? – Мне не хотелось покидать эту крышу. Самой себе я казалась глупой, не в меру романтической особой, но я верила, что миг можно растянуть на целую жизнь. Или хотя бы попытаться.
