– Видишь соседнюю крышу? – кивнул он.
– Вижу.
– Хочешь, перенесусь на нее? Раскину крылья, и ты наконец поверишь, что я Ангел.
– Не хочу. Это опасно.
– Для Ангела? – засмеялся он. – Смотри.
Я испугалась, что он действительно прыгнет, крыша соседнего дома была рядом, но прыгать с крыши на крышу безумие, я заглянула вниз и невольно поежилась.
– Прекрати, – попросила я. – Ты меня пугаешь. Не надо ничего доказывать.
– Глупенькая, это так здорово – пролететь над бездной. Почувствовать себя свободной. Парить над городом… вдвоем. Ты и я. – Он засмеялся, отступая назад, глядя мне в глаза. Шаг, другой, третий, потом развернулся и побежал.
– Пожалуйста, не делай этого, – закричала я, а он прыгнул. И когда он завис над бездной, я в ужасе зажмурилась, прижав руки к груди, а когда открыла глаза, он уже стоял на соседней крыше и смеялся. – Зачем ты это сделал? – заплакала я, но злости на него не было, было счастье, что вижу его, а еще страх, что теперь он так далеко.
– Прыгай, – махнул он мне рукой.
– Я не смогу.
– Это твой страх и неверие. Ты сможешь.
– Я разобьюсь, – сказала я жалобно.
– Что за глупости ты болтаешь? Как ты можешь разбиться, если я рядом? Прыгай, я держу тебя.
– Я боюсь.
– Закрой глаза, разбегись и прыгай. И через секунду окажешься у меня на руках. Ты ведь хочешь этого? Хочешь?
– Хочу.
– Тогда прыгай.
– Я… я… – Слезы душили меня, они текли по щекам, меня трясло то ли от волнения, то ли от холода. Улыбка исчезла с его лица, теперь оно было очень печальным.
– Ты не веришь в меня, – крикнул он. – Значит, меня нет. – Он повернулся и пошел прочь.
– Куда ты? – испугалась я.
– Меня нет. У тебя может быть лишь то, во что ты веришь.
– Подожди. Я прыгну, – крикнула я в полнейшем безумии. – Я попробую.
– Давай, я держу тебя. – Он вернулся и теперь вновь улыбался мне.
– Я прыгну, – пробормотала я. – Если захочу, то прыгну.
Я отошла подальше от края крыши, чтобы было место для разбега, сердце стучало в горле. Я еще ничего не успела понять, и тем более решить, а уже бежала. В какой-то миг я поняла, что не смогу, но сделала последний шаг и прыгнула. Я отчаянно закричала, а потом увидела его лицо прямо над собой, почувствовала его руки, он крепко держал меня и смеялся, а подо мной была бездна. Наверное, на какой-то миг я лишилась сознания, а в следующий момент уже была на крыше, и он прижимал меня к груди.
– Вот видишь. Ты смогла. Ты сможешь все. Все, что захочешь.
– Это невероятно. Я спятила… это…
– Ты стала свободной.
Я помню, что он нес меня на руках, а я вцепилась в него и боялась разжать пальцы. И в груди была страшная боль, от которой хотелось выть. Когда мы оказались в машине, я понемногу пришла в себя. Мне было страшно рядом с ним, хотя он улыбался и держал мою руку, мне было страшно, и боль не отступала.
– Ты не должен был… – пробормотала я.
– Глупенькая… – Он поцеловал меня в висок. – Это было так же безопасно, как гулять босиком по песчаному берегу. Ибо сказано пророком: «Ангелам своим заповедает о тебе, и на руках понесут тебя, да не приткнешься о камень ногою твоею».
– Эти слова произнес дьявол, когда вознес Христа на крышу Иерусалимского храма, а Христос ответил: «Не искушай Господа».
– А, этот моралист из Галилеи, – отмахнулся Михаил. – У него не было воображения.
– Что? – Чувствуя, как сердце острее стянуло болью, спросила я.
– У него не было воображения, – засмеялся Михаил и завел машину.
Он привез меня домой и поднялся в квартиру. Я не возражала, потому что сама вряд ли смогла добраться. Я повалилась на диван, он заботливо укрыл меня пледом, потом принес мне чай. Я выпила, не чувствуя вкуса, и отвернулась к стене.
– Я напугал тебя, – сказал он с печалью и погладил мои волосы. – Я думал, тебе понравится летать, но вы странные существа, вы предпочитаете землю.
– Не в этом дело, – кусая губы, сказала я.
