– Чего вы боитесь? – перебила я.
– Я боюсь? – Он вроде бы удивился.
– Док, – поморщилась я. – Вы что, забыли?
– Ах да… Жутковато немного, когда знаешь, что кто-то способен читать твои мысли.
– Но ведь не это вас беспокоит?
– Возможно…
– Ясно. – Я тяжело вздохнула и наставительно изрекла: – Хорошую информацию добыть непросто, а сделать с ней что-нибудь путное и того труднее. Улавливаете, Док? Вокруг меня обычные люди, и мысли у них обычные. Конечно, у каждого есть секреты, но они вполне естественные… В общем, все довольно скучно.
– Да? – Он старательно протирал очки носовым платком, а я фыркнула и сказала:
– Док, ну какой из меня разведчик? И как вы себе это вообще представляете? Я иду в ФСБ и говорю: ребята, могу читать мысли, отправьте меня на передний рубеж, к главному недругу. По-моему, очень глупо.
– Что же тогда? – спросил он.
– Не знаю. Может, буду в цирке выступать, деньги зарабатывать.
Он засмеялся, а я немного обиделась, потому что о цирке думала серьезно.
В общем, в тот вечер мы так ничего и не решили. Ночью я спала плохо, где-то ближе к утру мне стало трудно дышать, сердце ныло и вроде грозилось остановиться, я уже хотела позвать медсестру, но передумала. Легла, закрыла глаза и тут услышала зов. Кто-то торопливо, настойчиво звал меня по имени. А потом все кончилось.
Я лежала еще некоторое время, прислушиваясь, и заплакала, потому что поняла: теперь я одна на всем свете.
Док задержался в больнице и вечером пришел ко мне. Бодро улыбнулся и сказал:
– Я на минутку, просто узнать, как дела.
– Моя мама умерла? – спросила я, он вроде бы собрался выскочить за дверь, но нахмурился, а потом кивнул.
– Мы решили, что вам пока лучше не знать об этом. Как вы… ах да… Варя, я сейчас говорю как врач и… как друг. Вам нельзя присутствовать на похоронах. У человека есть предел прочности. Вы и так… я имею в виду с вами происходят необычные вещи, не стоит рисковать. Вы понимаете?
– Конечно. Вы можете ничего не говорить, и я пойму. Хорошо, сделаем вид, что я ничего не знаю, если вы считаете, что так правильнее.
– Считаю, – кивнул он и ушел, а я стала разглядывать потолок.
Была середина мая, по стене прыгали солнечные зайчики, в палате нечем было дышать, и меня потянуло на волю.
– Док, когда меня выпишут? – спросила я.
– Хоть завтра, – пожал он плечами. – Только стоит ли торопиться?
– Не очень весело сидеть за решеткой, – хмыкнула я и, ткнув пальцем в окно, добавила: – А там весна.
– Варя, вы что-нибудь решили? – не без робости спросил он.
– Как жить дальше? Если честно, не знаю. Программа минимум: уехать из этого города туда, где обо мне никто ничего не слышал. И просто жить. Валька обещала указующий перст. Она, конечно, чокнутая, но в старину считали, что бог глаголет устами сумасшедших. Вдруг правда? Поживу, подожду, а если он мне ничего не скажет, попробую не огорчаться.
– Варя, время все лечит, поверьте мне… Вы еще будете счастливы.
– Само собой, – кивнула я и, помедлив, спросила: – Хотите со мной, Док?
– А я тебе нужен? – грустно усмехнулся он.
– Конечно, – ответила я, сжав его ладонь в своей. Если честно, в тот момент я плохо представляла, какое применение смогу придумать Доку, но он был хорошим человеком, без паршивых мыслей и мне нравился. Человек не должен быть один, а мы идеально подходили друг другу.
Но уехали мы не сразу, кое-что надлежало сделать в этом городе. Во-первых, я сменила фамилию и стала Усольцевой, как бабушка по материнской линии. Так как моя история была хорошо известна в городе, мне в данном вопросе пошли навстречу, и все прошло без сучка и задоринки. На продажу квартиры тоже ушло время. Доку продавать было нечего, после развода с женой он жил в общежитии, куда смог пристроиться благодаря однокашнику, его личные вещи уместились в спортивную сумку, и последнее время он жил у меня. Так было удобнее.
Должно быть, мы являли собой странную парочку: сумасшедшая и врач-неудачник, но уживались прекрасно. И хоть спали в одной комнате, однако наши отношения были исключительно невинны: у Дока проблемы и у меня, после общения с тремя злобными придурками, – тоже.
Наконец пришел день, когда мы покинули город. Док подогнал к подъезду свои «Жигули», довольно обшарпанные, но резвые, мы загрузили в них два чемодана и несколько сумок. С привычными вещами я рассталась легко.
Мы прокатились по городу и выехали на объездную. Миновав пост ГАИ, Док остановился и посмотрел на меня, а я на него.
