находиться где-то в доме.
– Я вас провожу, – кивнула женщина. – Подождите минуту, – и скрылась за дверью.
На этот раз вернулась она очень быстро, как видно, передала кому-то кейс и сразу ко мне.
– Идемте.
С туалетом я ошиблась, мы вышли из дома, свернули за веранду, и, указав рукой на весьма шаткое сооружение, она сказала:
– Это там.
– Спасибо.
Что ж, нет – значит нет. Я прошла по тропинке и уже дверь открывала, когда обратила внимание на окно дома. Оно было завешано плотной шторой, но в комнате, как и на веранде, уже горел свет, и я увидела силуэт мужчины. Лично я знала только одного человека, способного отбрасывать такую тень. Выходит, мой дружок Полифем здесь и сейчас развлекается с кейсом. Я прикинула: хочется мне с ним встречаться или нет? Выходило, не очень. Ну его, в самом деле. Я покосилась на женщину, она все еще стояла возле веранды, но смотрела в противоположную сторону. Вот и славненько.
Я обошла туалет и с любопытством огляделась: низкий заборчик, а за ним уже чужая территория. Недолго думая, я преодолела эту преграду и по тропинке, никем не замеченная, прошла к калитке. Осторожно выглянула, женщина все еще терпеливо ждала. Терпение – похвальное качество, сейчас оно мне особенно нравилось. Тут меня заприметила девочка лет шести с лохматой дворняжкой на поводке.
– Тетя, вам кого? – удивилась она.
– Максимовы где живут? – спросила я с проникновенной улыбкой.
– А у нас таких нет, – ответила девчушка. Конечно, откуда же им взяться.
– Да? – удивилась я. – А троллейбусная остановка где?
– Вон там, за углом, – махнула рукой девчонка и вроде бы обиделась. А я быстренько набрала обороты и через пару минут вышла к остановке. Троллейбус поджидал меня. Я вошла и села у окна. Деньги и документы при мне, а сумку пусть оставят на память. Троллейбус как раз тронулся с места, когда в переулке появился стриженый парень в спортивном костюме, он торопился и вроде бы кого-то искал. На следующей остановке я вышла. Ребята могли сообразить и отправиться за троллейбусом, а догнать его на машине большого труда не составит.
Стало смеркаться, с одной стороны, это было хорошо, с другой – плохо. В темноте меня не очень разглядишь, но если они на машине, то имеют передо мной преимущество и нарваться на них проще простого. К тому же я по-прежнему их не знаю, а они меня знают очень хорошо – яркий опознавательный знак у меня на голове.
Бродить по чужому городу, да еще ночью, занятие не из приятных, надо было позаботиться о ночлеге. Гостиницы отпадали, так же как и вокзал; там будут искать в первую очередь. Под мостом спать я не приучена, лестничные клетки и скамейки в парке тоже не годились, да и небезопасное это дело. Надо было что-то срочно придумать. Гениальные идеи меня покинули. Ожидая их возвращения, я шла вперед, стараясь держаться в тени домов, и через несколько минут оказалась на площади, ярко освещенной и оживленной, не сразу сообразив, что это вокзал. Железнодорожный. В сторонке возле машины стояли два милиционера и поглядывали по сторонам, а я подумала: им платят деньги за то, что они охраняют покой граждан, то есть мой. Почему бы именно сегодня им этим и не заняться?
Для начала я немного прогулялась и освоила расписание поездов. Потом, выжав из себя слезу, отправилась к ближайшему стражу порядка. Он заметил меня издалека и ждал моего приближения с заметным любопытством. Срывающимся голосом я сообщила, что у меня украли чемодан. Он вздохнул и поинтересовался, где это случилось.
– Вон там, я его в уголке поставила и пошла за газетами, вон туда, а вернулась, его уже нет. – В этом месте слезы полились градом.
– Девушка, вам никто не говорил, что вещи без присмотра оставлять нельзя? – вздохнул он. На мое счастье, парень был молод, а мой жалкий вид произвел впечатление. – Чемодан ваш уже уехал, – пояснил он и головой покачал. – Камеры хранения для чего существуют?
– Я же только за газетой…
– Только… – хмыкнул он. – Это ж вокзал, а не монастырь. Идемте.
– Куда? – вроде бы испугалась я.
– Заявление писать.
– А поможет?
– Нет, конечно.
– Тогда чего ж писать?
– А чего вы от меня хотите в таком случае?
«Многого», – ответила я, правда, мысленно.
– Идемте, – сказал он и даже за локоть меня взял, но не привычным милицейским жестом – мол, пройдемте, гражданка, – а почти нежно, словно свою подружку. Я доверчиво поплелась рядом.
В комнате, куда меня привели, сидел еще один милиционер, тоже молодой. Я изложила свою историю на бумаге. Впечатления она, конечно, не произвела, ребята тут не такое видели.
– Денег много сперли? – спросил тот, что привел меня.
– Немного, но ведь других-то нет.
– А куда едешь? – Я назвала город в пятидесяти километрах отсюда, предусмотрительно обнаружив его в расписании.
