– Говорил ведь: не ори. Я хорошо слышу. Твоя подруга уже труп. Иначе она ждала бы тебя на работе. Они не стали бы рисковать…
– Я позвоню ей домой, я…
– Хорошо, – кивнул Полифем. – Давай к ней заедем. Может, тогда ты уберешься из города.
– Сиди здесь, а я прогуляюсь, – сказал он, когда до Галкиного дома оставалось квартала три. Вернулся через полчаса и позвал: – Идем.
Я шагала рядом, пытаясь убедить себя, что все происходящее не имеет ко мне никакого отношения. Весь этот бред просто не может быть реальностью.
Мы вошли в подъезд и по лестнице поднялись на пятый этаж. Я позвонила, прислушалась. В квартире тишина. Полифем критически оглядел дверь, взялся за ручку и навалился плечом… дверь открылась.
– Входи, – сказал он.
В первое мгновение я решила, что Галка спит. На животе, раскинув руки и уткнувшись лицом в подушку. Но это только в первое мгновение. Подошла к ней, рука холодная, она мертва уже несколько часов. Полифем сдернул с нее одеяло, я охнула, зажимая рот рукой. Полифем на меня покосился и торопливо одеяло задернул.
– Ты все ей рассказала? – спросил сухо.
– Все.
– И про деньги, что в поезде свистнула? – Я кивнула, а он головой покачал. – Ясно. Из нее они вытрясли все. Ты знаешь ее приятеля, того, что помочь хотел?
– Нет. Видела пару раз. Зовут Валера. Там, в шкафу, на книгах должна быть фотография… Надо вызвать милицию.
– Зачем? Ей она без надобности.
– Этот мерзавец, этот подонок… – Я сжала кулаки.
– Давай обойдемся без истерик. Зря я думал о девке плохо, судя по тому, что они вытворяли, держалась она долго. – Он нашел фотографию, взглянул мельком и ухмыльнулся. – Зяблик. Ясно…
– Что ясно? – поднялась я, торопливо потянулась к карману куртки, «молния» никак не хотела расстегиваться, Полифем молча смотрел на меня, я выхватила пистолет. – Ты сейчас же мне все расскажешь, слышишь: все, проклятый урод, иначе я пристрелю тебя к чертям собачьим.
– Валяй, – сказал он и сел в кресло. – Давай, давай, стреляй. Первый раз дерьмово вышло, может, сейчас получится что-нибудь путное.
– Я не шучу…
– А я и не сомневаюсь. Вы сваляли дурака с твоей подружкой, мужики небось обмерли от счастья, когда она явилась сама и искать не надо. – Он головой покачал.
– Я хочу знать, что вы затеяли? Почему ты спасаешь меня, что это значит?
– А я не хочу отвечать. Можешь пристрелить меня, можешь поспрашивать. Устрой допрос по всем правилам, я научу, как это делается. Пробовать будешь? – Я засмеялась, а он сказал: – Мотать надо. Они ждут на ее работе, но вполне могут проверить и здесь.
– Я не могу ее оставить… – сказала я.
– Забрать ее с собой ты тоже не сможешь, – пожал он плечами. – Идем.
– Этот Зяблик, кто он? – спросила я уже в машине.
– Один из тех, кто тебя ищет. Что думаешь делать? Уедешь или будешь болтаться по подругам? У тебя их много?
– Замолчи… Я уезжаю.
– Поверить не могу. Куда?
Это был серьезный вопрос. Я посмотрела в окно, запахнула куртку и долго не отвечала.
– Куда? – повторил он.
– К мужу, – решилась я.
– Он здесь, в городе?
– Нет. Живет в районном центре. Семьдесят километров отсюда.
– Один?
– Жил с матерью, но она умерла два месяца назад.
– Давно разошлись?
– Год.
– Приличный срок. Но будь я на их месте, все-таки бы проверил.
– Я поеду к мужу, – резко сказала я. – Мне надо заползти в какую-нибудь нору и отлежаться. А потом я вернусь.
– Не сомневаюсь, – усмехнулся Полифем. – Кое-кто будет от этого в восторге.
– Твой дядя Юра?
– Он вроде бы умер.
