– Я был в машине, а потом смылся, потому что, если в тебя в упор стреляют из автомата, невозможно остаться в живых.
– Разумеется, – обрадовалась я и торжественно произнесла: – Так вот, твой друг жив. Он прятался в заброшенном доме у озера, и это он стрелял в Гришу. Думаю, и Славика убил он, потому что кое-что вспомнила: когда я рассказала Славику о встрече с маньяком в брошенном доме, его очень заинтересовал шрам, он задумался, а потом сказал: «Не может быть», вроде отмахнулся от мысли, показавшейся ему нелепой. А мысль была верной. Твой друг жив.
– Конечно, – кивнул Сережа, я остолбенела на несколько секунд, а потом нахмурилась:
– Что значит «конечно», ты что, знал об этом?
– Догадывался. Я ведь тебе рассказывал: о том, где спрятаны деньги, знали только он и я. И деньги эти исчезли. Все очень просто, как видишь. Славка с Гришей были неосторожны, наблюдая за виллой, потому что мой дружок тоже за ней наблюдал, это уж наверняка, а его фотография фигурировала в моем деле, и Славик, будучи моим адвокатом, ее видел, а Гришка был с ним знаком. Но ты все равно молодец. – Он легонько притянул меня к себе и поцеловал в нос.
– Постой, – начала я злиться. – Но если деньги у него, кой черт он здесь болтается? Ведь все считают его мертвым, значит, взяв деньги и не выполнив заказ, он ничем не рискует?
Сережа хохотнул и сказал:
– Видишь ли, мне это дело не нравилось с самого начала. Поэтому я подменил деньги. Вот только здорово дал маху и не обыскал его машину, поэтому и вляпался. А Костя получил кучу старых газет.
– Поэтому он здесь?
– Конечно. Поквитаться со мной, вернуть деньги… еще он надеется укокошить Жженого, чтобы получить вторую половину. И это, вполне возможно, ему удастся. У Жженого сейчас проблемы с охраной, ему надо выметаться отсюда, ведь за ним два убийства, а свидетель, точнее, свидетельница гуляет на свободе.
– О господи, – прошептала я, мгновенно бледнея.
– Теперь уж ему точно придется умереть, – пожал плечами Сережа, а я поежилась и на всякий случай прижалась к нему потеснее.
– Куда мы идем? – спросила я, точно опомнившись.
– Тут есть одна пещера с хорошим обзором. Мне она очень понравилась, надеюсь, не только мне…
– Что-то я не пойму. – Вот тут меня озарило: – Слушай, но если в твоего Костю стреляли, а он между тем остался жив, значит, у него были сообщники, ведь кто-то помог ему разыграть спектакль.
– Само собой. Я даже догадываюсь, кто они, эти самые помощники, и, честно скажу, это мне больше всего и не нравится… – Он вдруг улыбнулся и добавил: – Было бы лучше, если бы ты уехала, но все равно я рад, что ты вернулась.
– Далеко еще идти? – вздохнула я.
– Я тебя люблю, – сказал он.
– Я тебя тоже. Почему ты думаешь… – Я не успела договорить, Сережа засмеялся и спросил:
– Ты поняла, что сказала? – А я густо покраснела.
– Послушай, – начала я торопливо, – я замужем. Он очень хороший человек. Правда хороший… А девяносто девять женщин из ста дружно скажут, что я чокнутая, вздумай я с ним развестись…
– Само собой, зато одна из ста тебя поймет…
Мы устроились на каменистом выступе прямо над виллой, Сережа наблюдал за ней, а я, признаться, задремала. Ночь была слишком бурной, и моим нервам требовалась передышка. Солнце начало припекать по-настоящему, но камни еще не нагрелись, и полулежать, привалившись к ним спиной, было довольно приятно. После того, как я сбежала от мужа, мне оставалось только ждать окончания всей этой истории под защитой Сережи. Он считал, что, пока Крутилин жив, мне грозит серьезная опасность: как-никак я свидетель двойного убийства, а у свидетелей всегда проблемы с долголетием.
В том, что Жженый скоро скончается, Сережа был абсолютно уверен и просил немного потерпеть неудобства.
Особых неудобств я не ощущала, хотя благоразумно помалкивала, не стоит приучать мужчин к мысли, что рядом с ними существо покладистое, готовое терпеть различные лишения, лишь бы следовать за любимым. Не стоит, потому что себе дороже.
Я щурилась на солнце, дремала и время от времени поглядывала на Сережу. Разные интересные мысли приходили мне в голову, например, как я объясню Максиму свой побег? Скажу, что у меня было важное дело, а начнет приставать, обижусь и замолчу…
– Черт, – процедил сквозь зубы Сергей, а я насторожилась.
– Чего там?
– Еще неясно, но что-то намечается.
Я осторожно выглянула из-за нагромождения камней и увидела движущиеся по дороге на большой скорости джипы. Через несколько секунд они свернули к воротам виллы, плавно тормозя. Калитка открылась, и появился охранник, а из машин высыпали отчаянного вида парни и принялись лениво оглядываться. Как по команде несколько человек посмотрели на скалы, и я на всякий случай торопливо спряталась, хотя увидеть нас без бинокля они не могли, но береженого, как говорится, бог бережет, а у меня уже было столько приключений, что следовало подумать о безопасности.
Парни все еще толпились у ворот, только один из прибывших прошел через калитку, и вскоре мы вновь увидели его поднимающимся по ступенькам виллы. И тут на веранде появился Жженый, а Сережа ухмыльнулся:
