– Да.
– А та машина, которую нашли сегодня?
– Эта Витькина. У него был «Фольксваген», у Альки «Ауди». Слушайте, а вдруг ее почерк подделали? – озарило меня. – Кому-то понадобилось запутать все еще больше, и мне оставили записку. Можно проверить, действительно ее Алька писала или нет?
– Конечно. У вас есть ее письма?
Я стала копаться в «темнушке» и в одной из коробок обнаружила Алькины письма. Михаил взял письма и записку, аккуратно свернул и сунул в карман.
– Едем на дачу, – заявил он. – Далеко это?
– Не очень.
Мы вышли, загрузились в Мишину «девятку» и отправились в Лапино.
– Сначала лучше заехать к соседям, – предложила я, когда мы свернули с шоссе. – Предупредить, чтобы не беспокоились. Они за дачей приглядывали и собаку кормили, пока Норд не пропал.
Дома был один Василий Кузьмич, мы погоревали о Норде, удивляясь, куда он мог запропасть, я сказала, что заехала забрать сумку, которую оставила в прошлый раз, и вернулась в машину.
– Дом на отшибе, – заметил Михаил, когда мы притормозили возле ворот. – Место тихое…
Ключ по-прежнему висел на собачьей конуре, я открыла дверь и устроила Михаилу экскурсию. Он тщательно все осмотрел, потратив на это не меньше часа. Поразмышляв немного, я показала ему тайник. Михаил высыпал из папки на кровать письма и фотографии и принялся все это изучать. Я стояла возле окна, пялилась на сосны и думала о том, что могло произойти с Алькой.
– Таня, взгляните…
Я вздрогнула и торопливо подошла к кровати, Михаил протянул мне фотографию, точнее, ее часть. На фотографии была Алька, смеющаяся, возбужденная и, по-моему, пьяная. На второй половине фотографии, которая по неведомой причине отсутствовала, безусловно, был мужчина: рука его лежала на Алькином бедре. Еще виднелся кусочек плеча в красной рубахе или футболке.
– Что скажете? – спросил Михаил.
Я пожала плечами:
– Люди поссорились, Алька разрезала фотографию и ту часть, где изображен бывший возлюбленный, выбросила. Обычное дело.
– Да, если фотографию разрезала ваша подруга.
– Вы думаете…
– Я думаю, вполне возможно, кто-то очень не хотел, чтобы его лицо попалось нам на глаза.
– Нам? – прямо-таки потряслась я, а справившись с дыханием, добавила с недоумением: – Логичнее было бы уничтожить всю фотографию.
– Возможно. Если не возражаете, я возьму ее с собой.
– Возьмите, – вздохнула я.
Мы убрали папку, еще раз тщательно осмотрели весь дом и даже попытались отыскать пропавшие колготки – разумеется, безуспешно.
Не знаю, на что рассчитывал Михаил, но наш визит на дачу явно разочаровал его.
Мы вернулись в город и поехали на квартиру Сережи.
– Хочу поискать у него, – пояснил Михаил. – Может, найдем какую-то зацепку.
Не скажу, что роль сыщика особенно меня привлекала. Однако Альку я хотела найти во что бы то ни стало, а Мишино присутствие меня успокаивало.
Мы въехали во двор двенадцатиэтажки, показавшийся мне смутно знакомым. Дальше было еще интереснее: на лифте поднялись на шестой этаж и встали возле двери, обитой деревянными рейками. Конечно, в городе полно таких дверей, но я вдруг решила, что когда-то была здесь.
Сама квартира никаких воспоминаний не вызвала, и я подумала, что ошиблась. По просьбе Миши села на диван, а мой спутник устроил в квартире форменный обыск, причем явно нервничал. Очень скоро его поиски увенчались успехом: он держал в руках половинку фотографии, Сережа в красной рубашке весело смеялся в объектив. Мы сложили две половинки – и сомнения отпали: Сережа и Алька знали друг друга, более того, они явно были любовниками.
Я в крайней растерянности взглянула на Михаила, трижды хлопнула ресницами и не сразу сообразила прикрыть рот. А потом попыталась напрячься и что-нибудь вспомнить об этом парне. Не могла мне Алька о нем не рассказать: настоящий красавец.
На фотографии Алька была в бежевых шортах и пестрой майке. Бежевые шорты я привезла ей в подарок, когда ездила к тетке в Ялту на пятидесятилетний юбилей. Это было три года назад, весной. Два сезона подряд ходить в одних и тех же шортах не в Алькиных правилах, значит, фотография сделана позапрошлым летом. Кажется, они на пляже… Позапрошлое лето… Алька, должно быть, отдыхала одна, то есть без Витеньки. Точно. Абрау-Дюрсо. Она ездила в Новороссийск к школьной подруге, и они на неделю сняли в Дюрсо домик. Я еще собиралась к ним, но тут Алька неожиданно вернулась.
Эти мысли вихрем пронеслись в моей голове, я стояла, таращила глаза и не сразу поняла, что сказал Михаил:
– Теперь сомнений нет. Найдем вашу подругу – найдем убийц брата.
Мы наспех перекусили, сидя в моей кухне, после чего Михаил взял коробку, в которой я хранила старые письма. Бог знает почему, я никогда их не выбрасываю, хотя до сегодняшнего дня мне ни разу не приходило
