ответственная задача, нам нужны силы.
– Какая задача, какая? – наперебой затрещали девчонки.
– Тс-с, – я приложила палец к губам, – не кричите. Вы же хотите уйти отсюда вместе со мной?
– А у нас получится? – дрожащими губами прошептала Оля.
– Обязательно, если будете во всем меня слушаться.
– Будем, – ответила за всех моя маленькая подружка. Остальные лишь согласно закивали.
– Тогда так. Во-первых, вам всем нужно искупаться, сразу полегчает, вот увидите. Потом – обязательно поесть, кто сколько сможет, но поесть надо. А после – хорошенечко выспаться, вечером будем спектакль разыгрывать.
– Какой спектакль, зачем?
– Мы с вами теперь агенты 001, 002 и так далее. Я – 007. По старшинству. А разыгрывать мы с вами будем слабых, запуганных, больных девочек, которыми на самом деле вы не являетесь, так?
– Так! – дружно завопили агенты.
– А я буду глуповатой и истеричной трусихой, попрошу не хихикать во время исполнения сольных номеров!
Разумеется, все тут же захихикали.
ГЛАВА 32
Итак, мне удалось задать нужный тон. Моя команда с увлечением настроилась на игру, оставалось только держать их в этом состоянии, что было не так уж и сложно. Девочки все воспринимали через призму новой забавы, для них происходящее отныне становилось фильмом с приключениями, который, несмотря на все страхи, закончится хорошо.
Глядя на возбужденных секретных агентов, я была абсолютно убеждена в том, что все делаю правильно. Конечно же, я приложу все силы, чтобы вытащить нас из этого «рая», но… К сожалению, может случиться всякое, и я к этому готова!
Нет, ну ты посмотри! От злости я скрипнула зубами. Эта дрянь, которой меня кололи, вызвала-таки неправильные реакции в моей голове. Дурь, раскиданная по пыльным углам за ненадобностью, зашевелилась и периодически засылала на командный пост своих агентов. То бабство гундело, то хандра подличала, а теперь вот пафос пыжится! Пошел, пошел, фу, место! Так, убрался. Замечательно, пойдем дальше.
Моя вымытая, посвежевшая команда тем временем обнаружила, что не так уж их и тошнит, и на принесенный охранниками обед набросилась с нескрываемым удовольствием.
После еды глаза у девочек стали слипаться, и без особых усилий мне удалось уложить их поспать. Через пять минут в комнатах раздавалось только вкусное посапывание, умотались мои подопечные, и немудрено.
Пока я разглядывала бледные, с синими кругами под глазами лица девочек, на мягких лапах сон подкрался и ко мне. Сопротивляться ему я не стала: мне отдых тоже не помешает.
Просопели мы ни много, ни мало – аж три часа. Но сон подействовал на секретных агентов самым благотворным образом. Глаза заблестели, на щеках даже сделал попытку появиться румянец. Но у него плохо получалось пока. Несмотря на работающие кондиционеры, было душновато. Так, надо организовать девочкам прогулку.
Словно в ответ на мои мысли, входная дверь без всякого стука (еще чего, стучать, обойдетесь!) распахнулась, и вошел тот самый охранник, который отныне будет Натсом. Мерзко ухмыляясь, он бросил на пол мешок с кучей какого-то разноцветного тряпья:
– Вот, здесь купальники. Выбирайте, переодевайтесь и через десять минут чтоб были готовы. Велено отвести вас на пляж. Ты, языкатая, – посмотрел он на меня, – тоже пойдешь. Там и для тебя обмундирование должно быть.
– Ура! Купаться! – девчонки бросились к мешку.
– Вы такой заботливый мужчина, это что-то! – захлопала я ресницами. Нет, все же в ладоши хлопать не так утомительно.
– Через десять минут! – рявкнул заботливый мужчина и вышел.
На этот раз Жанна соизволила положить для меня купальники трех разных размеров, чтобы я смогла подобрать нужный. Правда, они все были раздельными, вот же зараза! Ну и черт с тобой, переживу.
Купальники нам выдали ярких расцветок, и девчонки мои сейчас напоминали стайку тропических бабочек, даже их бледные лица не портили впечатления. Да и на мне бирюзовое с золотом бикини смотрелось в целом неплохо.
Понятно, что сейчас состоится первая, так сказать, презентация товара. А нам плевать: девочки ни о чем не догадываются, а я буду из любой ситуации извлекать выгоду для себя. Пусть пялятся, уроды, сколько хотят. Мы же воспользуемся неожиданной возможностью лета в декабре.
А кстати, какое сегодня число?
На пляж нас повели по той самой дорожке сквозь колючки. Мы прошли мимо бассейна, вокруг которого валялось несколько туш, оживившихся при нашем появлении, и, обогнув пулл-бар, вышли на пляж.
На миг у меня перехватило дыхание. Девочки тоже замерли, а потом с криками и визгами понеслись к морю. Вернее, к океану. Господи, я на берегу океана! Да гори они огнем, все страхи и проблемы, в сундук их до лучших времен! К чертовой бабушке мерзкие рожи, окружающие нас. Нет, никто со своих лежаков не встал, вокруг отведенного нам места на пляже толпы капающих слюной «клиентов» не было. Что вы, господа, как можно, мы же цивилизованные люди! Нам и так видно, ни к чему пугать этих прелестных детей, пусть резвятся, пусть ведут себя естественно. А мы пока определимся.
Я отключилась от этого всего, отгородилась звуко– и мысленепроницаемой стеной. Вода в океане была такой, такой… Словом, выбирались мы с девчонками из воды очень неохотно. А потом мы закапывали друг друга в песок, а потом просто валялись на солнышке, а потом снова плюхались в воду. Мы были одни на пляже, все остальные – манекены, декорации. Правда, глаза у манекенов были страшненькими, но это замечала только я. Малышня моя не видела ничего, кроме солнца, соленых брызг и мягкого песка.
Обратно нас повели уже на закате. Девочки подрумянились, подзагорели, они оживали просто на глазах. То есть – принимали товарный вид.
Опа! Возле пулл-бара стоял Лютик, о чем-то болтая с барменом. Я повернулась к охраннику, слава богу, это был не Натс. Заискивающе улыбнувшись, попросила:
– Можно мне минералки в этом баре, очень пить хочется!
– И нам, и нам! – запрыгали девочки.
Охранник с сомнением посмотрел на нас, а потом махнул рукой:
– Ладно, пошли!
Как стая сорок, налетела моя команда на слегка обалдевшего бармена. Они без умолку трещали и теребили беднягу, создавая нужный фон. Охранник взял себе пива и устроился за одним из столиков. А я, оказавшись рядом с Лютиком, тихо проговорила на английском:
– Я ненавижу женщину, оскорбившую тебя. Я уважаю твоего кхуана и приношу ему извинения за ее действия. Пожалуйста, помоги нам. Если мы убежим, этой женщине будет очень плохо.
Лютик не произнес ни слова. Он посмотрел на меня ничего не выражающими глазами, потом развернулся и ушел.
Теперь остается только ждать. Если он не сдаст меня Жанне, значит, шанс есть. Если сдаст… Что ж, хуже уже не будет.
За то время, пока мы блаженствовали на берегу океана, нам принесли наши «вечерние» наряды. М-да, выбор был, похоже, обусловлен желаниями клиентов. На кроватях лежали платьица детсадовского фасона, щедро украшенные рюшами и кружавчиками. На каждом из платьиц пристроился соответствующий по цвету совершенно дурацкий чепчик. Из-под платьиц выглядывало что-то непонятное. Присмотревшись, я закатила глаза к потолку. Это же надо, и где только откопали такую «прелесть» – длинные кружевные панталончики. Завершали суперэксклюзивный наряд беленькие ажурные носочки и туфельки с закругленными носами.
Разумеется, девчушки с радостным визгом бросились мерить это «великолепие». Кузнечик, с энтузиазмом присоединившаяся к остальным, вытянула панталончики и озадаченно уставилась на них:
– Уля, а это что за странные брюки?
– Это не брюки, глупышка, – рассмеялась я, – это раньше, лет сто назад, носили девочки вместо
