тому же малышки были элементарно голодны и потому, завидев стол, щедро уставленный разной вкуснятиной, оторвать от него взгляд уже не могли. Но и подойти не решались, опасливо поглядывая на Жанну и вопросительно – на меня.
– Так что же вы, – нетерпеливо прикрикнула на них Карманова, – вот обещанное угощение, налетайте! А ты, – небрежно бросила она мне, – ступай с ними садись. Когда будут вызывать по номерам, оттаскивай девчонок от еды и отправляй на сцену. Да смотри у меня, чтобы язык за зубами держала!
– Хорошо, Жанна, как скажешь, – покорно кивнула я.
– Все, идите. И чтобы без глупостей, – одноклассница резво поскакала к сцене, где уже устанавливали небольшую трибуну и проверяли звучание микрофона.
Я взяла Кузнечика за руку, она крепко сжала мою ладонь.
– Ну что, агент 001, – шепнула я, наклонившись к уху своей маленькой подружки, – задание помнишь?
– Конечно, помню, не волнуйся, Улечка, – так же тихо ответила та. – А всю эту вкусноту нам есть можно?
– Почему нет? – удивилась я.
– Испуганные и несчастные девочки едят торт?
– Еще как! У взрослых даже название болезни для таких случаев есть – булимия.
– Буличто? – хихикнула вцепившаяся в другую мою руку рыжая Галя.
– Булимия – обжорство на нервной почве, – я с трудом удержалась от ответного хихика. – И прекратить веселье!
– Ладно, будем грустными-прегрустными булиманками, – тяжело вздохнула Кузнечик, и стайка грустных булиманок атаковала стол со сладостями.
Мне же кусок в горло не лез. Нетерпение особей нарастало, концентрация мысленного смрада становилась невыносимой. На сцене появился привлекательный темноволосый мужчина средних лет.
– Итак, господа, наша рождественская вечеринка продолжается! – бархатно простонал он в микрофон. – Я знаю, все вы уже заждались главного события нашего праздника – аукциона, но ваше томление окончено!
– Ура! Браво, Матюша! Наконец-то! – зааплодировала биомасса.
Ага, Матюша. Похоже, это господин Винников собственной персоной. Матюша, переждав взрыв восторга, продолжил:
– Итак, мы начинаем! Девочки будут выходить по одной, вы можете задавать им вопросы, но, господа, спешу предупредить, вопросы должны быть нейтральными, чтобы не портить всем хорошее настроение и не пытаться намеренно обесценить лот. Надеюсь, меня все поняли правильно?
– Ладно тебе, Матвей, мы же деловые люди, – раздался чей-то голос. – Разумеется, все будет цивилизованно, не сомневайся, начинай.
Ух ты, какого мы о себе высокого мнения! Люди!
Винников, откашлявшись, подошел к трибуне, вытащил откуда-то деревянный молоток и с упоением застучал им по не ожидавшей такой подлости трибуне. Несчастная ощутимо вздрогнула, а изверг продолжал лупить по ней своим молотком. Да, судя по всему, самой большой и несбывшейся детской мечтой Матюшеньки был барабан.
Биомасса затихла. Винников торжественно возвестил:
– Вашему вниманию предлагается лот номер один! Поприветствуем, господа, эту славную девочку!
Цифру «один» ухватил себе мой славный Кузнечик.
– Ну что ж, ни пуха тебе, ни пера. – Я старалась выглядеть оптимистично. – Не забудь, ты – Мальвина.
– К черту, Улечка, – лукаво посмотрела на меня Инга.
На сцену она вышла очень медленно и робко. Остановившись недалеко от Винникова, агент 001 принялась накручивать на указательные пальцы подол платьица, испуганно поглядывая в зал.
– Господа, прошу задавать вопросы! – еще раз стукнул трибуне по макушке Винников. И господа понеслись:
– Как тебя зовут?
– Сколько тебе лет?
– В каком классе ты учишься?
– Как учишься – хорошо или плохо?
– А ты дружишь с кем-нибудь из мальчиков?
– А в музыкальную школу ходишь?
– Скажи, что ты больше любишь – тихо посидеть и почитать или поиграть с подружками на улице?..
ГЛАВА 34
Инга изо всех сил старалась удержаться в образе Мальвины, но присущие ей живость и сообразительность все же скрыть не получалось. Организмы, собравшиеся здесь, не были дураками. Вопросы все сыпались и сыпались, и вот уже малышка начала улыбаться, рассказывая о бабушкиных пирогах, вот она звонко смеется в ответ на чью-то шутку… Ловко, незаметно, исподволь биомасса добилась своего – на сцене стояла настоящая, реальная, излучающая пьянящую жизненную силу Инга Левандовская.
И особи прекратили задавать вопросы, им нетерпелось заняться делом. Винников, радостно улыбаясь, отпустил Кузнечика. Под шум аплодисментов мой наивный секретный агент подбежал к столу. Плюхнувшись на свой стул и жадно выпив стакан колы, девочка повернулась ко мне, глаза ее сияли:
– Ну как, Улечка, я справилась?
– Разве могло быть иначе? Ты же у меня умница! Все отлично!
– Правда? – обрадовалась Инга. – А знаете, девчонки, все не страшно, а даже весело. Но я помнила, что я глупая и грустная Мальвина, и видите – у меня все получилось! А так интересно было, один дядька…
Кузнечик трещала и трещала, девочки завороженно слушали ее. А я с трудом сдерживала слезы, глядя на происходящее в зале. Почему я решила, что у нас все так легко получится?
Так, пора дать в лоб оптимизму, который, совсем распоясавшись, загнал чувство реальности в угол и забросал подушками самомнения. Оптимизм, конечно, штука хорошая, но уж очень хорошо рифмуется со словом «идиотизм». Ладно, учту.
Тем временем из целой толпы желающих заполучить в качестве рождественского сувенира моего Кузнечика остались двое. Через пять минут счастливым обладателем лота номер один был торжественно объявлен тип, внешность которого, в общем, антипатий не вызывала. На первый взгляд – мужчина самый заурядный, откормленный, с пузцом, мордастенький. Кривоватый нос, борода, маленькие глазки – красавцем, конечно, назвать нельзя, но и уродом тоже. Но когда мальчонка повернулся к нашему столу, чтобы посмотреть на свою новую собственность, сердце мое испуганно хлюпнуло и провалилось куда-то в желудок.
Из маленьких мутновато-зеленых глаз на мою малышку смотрело Зло. Волоски на моих руках встали дыбом, можно сказать, что я ощетинилась. С трудом подавив в себе желание зарычать, я крепко прижала к себе испуганно замолчавшего Кузнечика. Зло холодно усмехнулось и подмигнуло мне, а затем его оболочка повернулась к Винникову;
– Матвей, когда я смогу забрать свой лот?
– Юрий Алексеевич, дорогой, я же всем, в том числе и вам, объяснял – товар еще не совсем кондиционный, надо подождать пару деньков, – улыбнулся хозяин отеля.
– Меня вполне устраивает его кондиция, – холодно отрезал Юрий Алексеевич, – я хочу забрать свою собственность прямо сейчас!
– Ну-у-у, батенька, что за детские капризы. Я человек ответственный и берегу свою репутацию, поэтому подсовывать некачественный товар не буду ни за какие деньги.
– Да какая вам разница, в конце-то концов! – вспылил-таки нетерпеливый клиент.
– Большая, поверьте, очень большая, – начал объяснять Матвей. – Поймите, многоуважаемый Юрий Алексеевич, если я пойду на поводу у ваших капризов и отдам вам приз сейчас, то он придет в негодность гораздо быстрее из-за слабости и нездоровья. А оно вам надо? Через пару дней, когда более терпеливые
