– Подвинься, – сказал он мне, открыв дверцу со стороны водителя.
Я переместилась на соседнее сиденье, он сел за руль, и мы помчались к селу, подпрыгивая в джипе на многочисленных кочках.
Макс молчал, глядел в зеркало и следил за дорогой, точнее, за направлением. Было ясно: никто ничего мне объяснять не собирается. Мы выехали на шоссе, которое начиналось за селом, но свернули не направо, а налево, что поначалу меня удивило. Но, будучи девушкой догадливой, я сообразила, что Макс избрал этот маршрут на тот случай, если Самойлов с компанией решат нас догнать. Догадка избавила меня от лишнего вопроса. Спрашивать, как Макс здесь оказался, я тоже не стала, скорее всего, он следил за нами. Но молчать долгое время не было никакой возможности, и через тридцать минут вопреки своим намерениям я открыла рот.
– Ты был уверен, что там нет никакого золота.
– Я ни в чем не уверен, милая. Хотя два больших ящика с бриллиантами, а Вернер предпочитал именно их, весят меньше, стоят дороже, – сбыть их проще, чем слиток золота, так вот, два больших ящика с бриллиантами – это слишком даже для такого способного парня, как наш дед.
– Твой дед.
– Наш, милая, наш. Ты же была в Риге и теперь все знаешь. Во мне ровно столько же его крови, сколько и в тебе. Я думаю, в ящиках архив, который он должен был вывезти в Германию, хотя, возможно, кое-что из награбленного он туда тоже положил. Он не любил держать все яйца в одной корзине, что и позволило ему неплохо устроиться после войны. Кстати, архив стоит денег, по крайней мере, мне предлагали весьма приличную сумму, если я его найду.
– Кто предлагал?
– Они пожелали остаться неизвестными, но люди, безусловно, серьезные. Я же тебе рассказывал, они нашли меня в Венесуэле. У них неплохо налажены связи, и они с одинаковой оперативностью действуют по всему миру.
Я вспомнила о парнях в Венеции, говоривших по-немецки, и решила, что в его словах что-то есть.
– Это они убили моего отца?
Он пожал плечами:
– Возможно.
– Но если архив стоит денег, почему ты… Мне трудно поверить, что в тебе заговорили родственные чувства.
– Чувства – да, но ничего общего с родственными они не имеют. Кстати, тебе бы не мешало быть осмотрительней в выборе друзей.
– Дурные гены, тянет на мерзавцев.
– Это комплимент и в мой адрес? – Сообразив, что на этот вопрос я отвечать не намерена, Макс опять спросил: – Откуда вообще взялся этот парень?
– Его приставили ко мне еще в Италии. Назвался моим ангелом-хранителем.
– Так вот в чем дело, а я все голову ломал, что за чепуху ты болтаешь.
– Какое-то время я думала, что он – это ты, в Италии он соблюдал инкогнито. Когда в парке ты так неожиданно появился в роли спасителя, я в этом почти уверилась.
– Так ты тогда нарочно… Черт, надеюсь, он все-таки обретался по соседству и смог бы вмешаться. Ты глупая, самонадеянная девчонка.
– Что я думаю о тебе, лучше не озвучивать. Куда ты сворачиваешь? – удивилась я, заметив здание у дороги с надписью «Мотель».
– Неразумно ехать ночью. Здесь охраняемая стоянка, и мотель выглядит вполне прилично.
– А если…
– Мы здесь в относительной безопасности, – отрезал он.
Через пять минут мы стояли у стойки регистрации. Женщина лет сорока с заспанным лицом, зевая, сообщила:
– Только двухместный номер.
– Подойдет, – кивнул Макс.
– Ты будешь ночевать в машине, – сказала я, когда мы шли по коридору.
– С какой стати?
– Хорошо, в машине буду ночевать я.
– Не дури, там две кровати, и я не кусаюсь.
Кровать была одна, но это его не смутило. Должно быть, при виде широкой постели кое-какие мысли у него появились, потому что он вдруг заявил:
– Выходи за меня.
– Прямо сейчас? – уточнила я.
Он вздохнул:
– Могу подождать.
– Второе предложение за последние сутки, и опять от мерзавца. Что за напасть.
