денег. Почему-то это не удивляло. Когда допрос окончился, обладатель паршивого взгляда спросил глумливо:
– И чего мы с ними делать будем, Коля?
– Это не нам решать. Сказано: найти, поговорить. Нашли, поговорили.
– Не отпускать же их.
– Отпускать, пожалуй, не стоит. В гараж их, в погреб.
Гаражные погреба, как видно, пользовались большим спросом в этом сезоне.
– Одевайся, красавица.
Я встала к ним спиной и торопливо оделась.
– Не спеши, – сказал чернявый, – время есть.
Я дала себе слово не обращать на него внимания.
– Так, братишка. – Обладатель золотых зубов поднялся с кресла. – Я кое-что о тебе знаю. Девчонка пойдет со мной. Начнешь дрыгать ногами, я ей шею сверну. Замену такой девочке найти трудно, так что подумай.
Мы вышли из дома. Денис шел впереди с чернявым, а я с Николаем на значительном расстоянии от них. Дениса посадили за руль, чернявый сел рядом, дуло пистолета уперлось Денису в бок. Мы сели сзади, мой конвоир меня обнял, существенно стиснув шею.
Гараж был пуст. Денису связали руки и ноги, он допрыгал до люка, и его столкнули в погреб. Мне тоже руки связали, правда, не за спиной, ноги связывать не стали, и меня это не обрадовало.
Меня усадили на проломленный диван. В воздухе запахло изнасилованием. Чернявый принес из машины бутылку, нашел стаканы и расставил все это на верстаке.
– Что, Коля, выпьем?
– Налей.
– Выпей, красавица, – полез он ко мне. В психологии я была не сильна, но помнила: страх провоцирует нападение. Следовало вести себя по возможности спокойно. Стараясь быть спокойной, я ответила:
– Спасибо, я не пью водку.
– Что так? – глумился парень.
– Она невкусная.
Чернявый выдал пяток похабных слов и добавил:
– А это вкусно?
Если он сделает шаг, ногой я его достану. Конечно, после этого завидовать мне мало кому придет в голову. Выходило, положение у меня скверное. Чернявый сделал шаг, но тут неожиданно вмешался Николай:
– Отстань от нее, Сашка.
– Ты чего? – удивился тот.
– А ничего. Допивай, и поехали.
– Водки еще полбутылки. И баба. Спятил, что ли?
– И с водкой завязывай. Поехали. Мы свое дело сделали, а там как хотят.
– Да ты боишься, Коля.
– Только дурак не боится. Джафар мужик серьезный. Нечисто здесь.
– Ты чего говоришь-то?
– То и говорю. Незачем с ним связываться. Глупо и опасно.
– Смотри, договоришься, – теперь в голосе сквозила угроза.
– А я кому хочешь скажу. У нас свой бизнес, у Джафара свой. Зачем мешать друг другу? Умные люди договариваются, а не палят.
– Здорово ты трусишь, не подумал бы, ей-богу.
– А зря. Думать надо. У нас хороший бизнес, хорошие деньги, и слава богу. А Джафар… мы у мамки деньги на кино выпрашивали, а он уже человеком был. И таких бойких, как ты, я тоже видел. Одного прислали в багажнике. Без головы он выглядел скверно. А у меня жена, дети. Если кто хочет с ним дело иметь, то уж точно не я. Сделали, что приказано, и погнали отсюда. – Он повернулся ко мне: – В погреб спустишься или помочь?
– Спасибо. Я спущусь. Сумку можно взять?
– Бери, – кивнул Коля, я прихватила сумку и пошла к погребу.
– Коля, да ты что, в самом деле? – завопил чернявый.
– Отстань. Неизвестно, что там за дела. Может, ее Джафар своей считает. Всех красивых баб все равно не трахнешь, а голова одна. Поехали.
Я спускалась по лестнице, когда чернявый сказал сквозь зубы:
– Пока, красавица. Отдохни, это ненадолго.
