Арвид откинул крышку верхнего ящика, осторожно вынул тяжелый, маслянисто поблескивающий снаряд и медленно понес к орудию.
— Куда ложить… класть? — спросил он. Орудие еще раз жахнуло, от неожиданности Арвид чуть не выронил свою ношу.
— Возьмите же… кто-нибудь! — взмолился он. Кто-то выхватил у него снаряд.
— Левее, левее бери! — хрипел усатый. Он оттолкнул наводчика от прицела, сам прильнул к окуляру. — Вот они! Огонь!
Арвид вдруг увидел, как один из домов покосился, осел бесформенной грудой бревен, в небо взметнулся сноп искр, и из развалин выбралась какая-то чудовищная блестящая туша и заскользила вниз по склону холма. От туши поднимался пар или дым, по земле вокруг нее метались сполохи голубого пламени.
— Да скорее же! — донесся до Арвида голос Выдерги.
Не в силах отвести взгляд от утюжащей склон холма туши, Арвид схватил сразу весь ящик со снарядами; согнулся под тяжестью, и вдруг почувствовал, как что-то подняло его над землей, перевернуло — где-то внизу проплыла искореженная гусеницами земля, верхушки деревьев, — а потом со всего маху швырнуло безжалостно спиной на жесткое и острое.
На секунду он потерял сознание, а когда открыл глаза, то из глубины десантного отсека увидел на месте орудия дымящуюся воронку. А потом на краю воронки он увидел рукав с широким красным шевроном. Но только кроме рукава там больше ничего не было.
— Четыре выстрела! Всего четыре выстрела! — всхлипывал Выдерга, орудуя рычагами. Под левым глазом у него расплывался огромный кровоподтек, по измазанным щекам, оставляя светлые дорожки, текли маленькие быстрые злые слезы. Бронетранспортер швыряло из стороны в сторону, по полу десантного отсека перекатывались две черные каски, из угла в угол елозили ящики со снарядами.
— Пентюх говорил, предупреждал ведь Пентюх, не нужно туда соваться, хуже будет… Им что, хорошо им в штабе по картам воевать…
Бронетранспортер тряхнуло, двигатель натужно взвыл.
— Ты там поглядывай! — прикрикнул Выдерга.
Скрючившись в тесной башенке, Арвид его не слышал. Не из-за грохота и лязга. Грохота и лязга он тоже не слышал. И не видел ничего, погрузившись в странное оцепенение, обеими руками судорожно сжимая рукоятки пулемета Перед его глазами бесконечно прокручивалась одна и та же картина: медленно рушится дом, а из развалин медленно выползает уродливое блестящее чудовище и ползёт по склону холма, оставляя за собой черную полосу выжженой земли. Медленно падает искореженное колесо от пушки, комки земли, какие-то горящие ошметки, подрагивает и шевелит пальцами на краю воронки рука с красным шевроном пониже локтя…
Будто сквозь толстый слой ваты донесся до Арвида чей-то голос. Он тряхнул головой, и вдруг шум, скрежет, гулкие удары по броне разом обрушились на него.
— Стреляй же! — истошно вопил Выдерга. — Стреляй!
Сквозь узкую прорезь смотровой щели Арвид увидел, как сверху и слева, прямо на него пикирует что-то серое, похожее на огромные многочисленные клочья мешковины. Только клочья мешковины не летают с такой скоростью. Перед Арвидом мелькнула оскаленная пасть, усеянная треугольными зубами, круглые вытаращенные глаза, вокруг которых росла короткая щетина… Раздался резкий удар, и в смотровой щели застряла, едва не коснувшись Арвида, короткая толстая стрела с зазубренным наконечником.
— Ты будешь стрелять?
Арвид крепко сжал рукоятки, большими пальцами утопил гашетку. Пулемет судорожно задергался у него в руках, быстро пожирая набитую патронами ленту. Арвид до крови закусил губу и медленно водил дулом вверх и вниз, одновременно поворачивая башенку.
Вверх-вниз, вверх-вниз…
Вверх — по шарахающимся в разные стороны серым тварям. Вниз — по ним же, пытающимся укрыться в кустах и высокой траве.
Вверх-вниз, вверх-вниз…
А когда патроны кончились, он разжал онемевшие пальцы, опустился на пол, прямо на кучу теплых еще гильз, зажмурился и зажал уши ладонями.
Легат Кавран выслушал донесение, жестом отпустил посыльного и склонился над разложенной на походном столе картой. Некоторое время он всматривался в нее, а когда выпрямился, лицо его было мрачно. Хрустнул сломанный сильными пальцами карандаш. Тотчас же подскочил денщик, но легат молча отстранил его и вышел из палатки.
Быстрым шагом он миновал артиллерийскую батарею под зеленым маскировочным тентом, отмахнулся от доклада подбежавшего и вытянувшегося в струнку центуриона. Поодаль расположились голубые палатки полевого госпиталя. В ожидании раненых санитары играли в кости. Они еще не знали, что раненых не будет Никто не знал, кроме легата и тех, кто уже не вернется с Красного Плато В роще между холмами укрылись две турмы конницы. Они ждали приказа выступать.
Они еще не знали, что такого приказа легат не отдаст.
В стороне за деревьями слышались какие-то громкие голоса. Легат подошел поближе. Майор Трилага, которого легат недолюбливал за несдержанность и скользкий взгляд маленьких бегающих глазок, распекал кого-то визгливым бабьим голосом.
— Я не спрашиваю, сколько вы сделали выстрелов, — верещал майор. — Я спрашиваю, почему бросили орудие! Почему не выполнили приказ? Почему, почему, я вас спрашиваю, не использовали весь боекомплект? Я спрашиваю…
— А ты там был? — прервал его звенящий от возбуждения голос. — Ты видел? Пушку вдребезги! Ты сходи, сходи проверь, посмотри, что осталось, потом спрашивать будешь! Растряси свое брюхо! Ты глота видел хоть раз?
— Молчать? Как смеешь?! — надрывался Трилага. Стиснутая воротником его шея налилась кровью, щеки тряслись. — В штрафниках сгною, землю жрать будешь! Наши доблестные когорты там кровь проливают, и ни один, ни один человек не отступил, а вы!.. Трусы! Позор для всего легиона!
Легат Кавран вышел из-за деревьев. Посреди поляны, смяв куст акации, застыл бронетранспортер. На лобовой броне видны были многочисленные вмятины, башня сбоку была измазана какой-то слизью с клочками серой шерсти, из смотровой щели торчала оперенная стрела.
Рядом с машиной стояли двое, на вид совсем юнцы, один в форме велиата, другой в цивильном. Вид у обоих был до смерти усталый.
— Оставьте, майор, — сказал вполголоса легат Кавран. Грилага вытянулся в струнку, по-уставному звякнул клинком и задрал подбородок. Глазки его сейчас же забегали, словно пересчитывая пуговицы на мундире легата.
— Оставьте. Мальчики ни в чем не виноваты. Распорядитесь их накормить. Какой когорты? — мягко спросил он у велиата.
— Третьей когорты третьей манипулы первой отдельной истребительной центурии рядовой Выдерга! — отчеканил тот.
— А ты? — обратился легат ко второму юнцу. Тот вскинул безумные глаза с огромными расширенными зрачками и ничего не ответил.
— Ну-ну, — потрепал легат его по плечу. — Ничего, это пройдет.
— Когорты героически сражаются с врагом… — начал было майор Трилага, но легат резко оборвал его:
— Вы слышали: накормить их, а потом отправить на переформирование. А еще лучше — в учебную когорту. С Красного Плато больше никто не вернется.
Легат Кавран круто повернулся и пошел прочь, слыша, как в горле у майора Трилаги что-то булькает.
— …Хруст, подъем! — Выдерга трепал Арвида за плечо. — Да вставай же, тревога!
— Что-что? Сейчас… — Арвид с трудом разлепил тяжелые веки. — Что случилось?
— Тревога! Нетопырь сбежал.
Арвид подскочил. Вся казарма шевелилась, торопливо одеваясь. Позвякивали доспехи, один за
