– У тебя еще одна попытка… Эй, послушай меня, я сейчас в Кировском переулке… Черт, ты не знаешь, где это. Короче, выйдешь из кафе и дойдешь до перекрестка, там свернешь налево, а потом опять налево в первый переулок. Увидишь церковь, а рядом пятиэтажный дом, войдешь в первый подъезд, код 125. Запомнишь? Жду.
– Жди, – ответила я ласково.
– А дождусь? – насторожился он.
– Вряд ли. Ты придурок и мне надоел.
– Я тебе кое-что покажу. И ты убедишься, что вовсе я не придурок. Я почти что гений.
– Рада за тебя.
– Светка, я серьезно…
– Насчет гения?
– Тот тип, что устроился рядом, все еще там?
Я на всякий случай оглянулась и ответила:
– Ага.
– И джип стоит?
– Все здесь, только тебя нет.
– Загадочно, – изрек он. – Ладно, разберемся. Давай сюда.
– Нашел дуру, – удивилась я.
– Светка, кончай, а? Сначала узнай, в чем дело, а потом язви.
– Не хочу я ничего знать, – упрямилась я, потому что в самом деле не хотела.
– Если выяснится, что я тебя зря из кафе выдернул, можешь въехать мне по носу еще раз.
– В этом можешь не сомневаться, – заверила я и вздохнула.
Стало ясно: я пойду в этот самый переулок, хотя сама не могла ответить, за каким чертом. Не иначе как из-за личного обаяния Пашки. Хоть он и выглядел абсолютным придурком, но что-то подсказывало мне, что он далеко не так прост.
В общем, я расплатилась и вышла из кафе. Не торопясь дошла до светофора на перекрестке, свернула, затем опять свернула и оказалась в нужном переулке. Собственно, попасть сюда можно было прямо с площади через проходные дворы, но я решила строго следовать инструкциям.
Набрала код, открыла дверь подъезда и, помедлив, вошла, ожидая подвоха. Пашка парень неожиданный, к тому же вполне мог желать поквитаться за разбитый нос. Только я захлопнула дверь, как услышала его голос.
– Давай быстрее, – позвал он с лестницы. Я поднялась на один пролет. Он стоял сбоку от окна, буркнул: – Поднимемся выше. – И стал быстро подниматься, придерживаясь стены.
Мне очень хотелось дать ему по носу, но я решила быть терпеливой. Мы миновали последний этаж, впереди была лестница на крышу, к ней Пашка и направился.
– Быстрее, – поторопил он. Открыл дверь ключом, что показалось мне занятным, и мы оказались на крыше. – Пригнись и смотри внимательно, – посерьезнел он, хотя и до этого выглядел чрезвычайно деятельным.
– Куда?
– В переулок.
– Что особенного в переулке?
– Джип, – пожал он плечами.
И в самом деле теперь в переулке возник тот самый джип, что стоял возле кафе. Из него появились двое парней, один из которых, кстати, несколько минут назад сидел в кафе, и направились к дому. Первый замер на углу так, чтобы, выходя из подъезда, его нельзя было увидеть, второй прошел во двор. Парни действовали очень осторожно и, без всякого сомнения, профессионально.
– И ты вытащил меня из кафе, чтобы я любовалась на каких-то идиотов? – возмутилась я.
В первое мгновение Пашка растерялся, хлопнул длинными ресницами. Я даже подумала, не зарыдал бы он от великой обиды. Потом физиономия парня приобрела недовольное выражение, и гневался он, как выяснилось, на меня.
– Не скажешь, что им от тебя надо?
– Кому? – в свою очередь растерялась я и тоже хлопнула ресницами.
– Между прочим, эти типы тебя пасут.
– Серьезно? А зачем?
– Откуда мне знать? Может, у тебя в сумке килограмм героина, а может, ты пришила кого ненароком.
– В сумке у меня кошелек, в чем ты мог убедиться. С «пришить» – тоже пальцем в небо, но желание есть. А что это за типы?
– Похоронная команда. Вон тот, мордастенький, что в кафе сидел, Вова Шалый, милейший человек. Одному парню отрезал руку за то, что тот деньги вовремя не вернул. Тот, что в тачке остался, по кличке Гризли, вообще душка. Говорят, запросто может разрубить человека на куски.
