– В вашем городе что, все училки рассекают на «Тойотах»?
– Ну, не все.
– Если ты за полминуты внятно не сможешь объяснить, что к чему, я тебя сам под крыльцом зарою.
– Вы как будто недовольны, – проворчала я, – вот и…
– Время тянешь, – перебил Павел.
– А чего мне его тянуть?
– Давай начнем с «Тойоты».
– Да мне все едино, «Тойота» или «Жигули».
– Отлично. Может, объяснишь почему?
– Я могу ездить на всем, что в принципе движется. Муж у меня был автогонщик. Я с ним тренировалась. Штурманом ездила. Научилась кое-чему.
– Для бабы у тебя железные нервы, – весомо заметил Павел.
– Привычка. Я ж с детьми работаю.
– А с чего это ты вдруг взялась помогать?
– Сотрудничать. В разумных пределах. У меня стойкое отвращение к братским могилам. Может быть, вы когда-нибудь уедете.
– Я ей не верю, – сказал Мишка. Если честно, он мне успел изрядно надоесть. – Павел, с ней надо как следует разобраться.
Вот ведь гад, жаль, что ему только рожу поцарапало, а не голову оторвало.
– Не надо со мной разбираться. Вы просто спросите, я отвечу. Я ж не отказываюсь.
– Автогонщик, это мент, что ли? – спросил Гиви, видно, мнил себя хитрецом.
– Нет, конечно. Мой муж погиб пять лет назад. Ты ж в шкаф свой нос совал, – накинулась я на Мишку, – да или нет?
– Ну да, – неохотно отозвался тот, – и все равно…
Тут неожиданно вмешался Витек:
– Мужа как звали?
– Янис Тауринь.
Витек слабо улыбнулся.
– Конечно. А я все фотографию на телевизоре вертел и гадал, на кого мужик так похож. Точно. Тауринь.
– Ты его знал? – настороженно спросил Павел. Витек головой покачал.
– Мне до него, как до луны. Но видел много раз… И тебя я помню, – кивнул он, – хотя ты и здорово изменилась.
– Слава богу, разобрались, – вздохнула я, – теперь, может быть, мне кто-нибудь и скажет спасибо. – Все молчали. – Нет так нет, – философски заметила я.
Павел повернулся к Гиви:
– Я хочу знать о ней все. Все, ты понял?
Гиви кивнул, а я пожала плечами.
– Мне что, узнавайте. Я ж не в розыске.
Тут опять вмешался Витек:
– Как он погиб? В газетах что-то писали, только я не помню.
– Пьяный идиот вылетел на самосвале, а на тротуаре колонна детей из детского сада.
– Глупо.
– Глупее не бывает.
– Твой муж был крутым мужиком, – сказал он и добавил тише: – И хорошим человеком.
Из комнаты меня выставили, и там началось что-то вроде совещания. Я припала ухом к двери с вполне понятной целью, но долго так стоять не решилась, потому услышала только, как Павел сказал:
– Устрой мне встречу с Афганцем.
Новость показалась мне любопытной. Я прошла в свою комнату и вознесла благодарственную молитву богу. По всему выходило, что мне сегодня дважды крупно повезло. Мои отношения с богом были сложными. Когда-то я считала себя любимым творением божьим, о котором пекутся, проявляя постоянную заботу. В общем-то, у меня был повод так думать. Везде и всюду я была любима, всегда и во всем чуть лучше других и удачливее. Удача королевски улыбнулась мне, когда я училась на втором курсе: к подруге приехал из Риги брат. Я до этого ни в кого серьезно не влюблялась, а его как увидела, так сразу и поняла – он. Было в нем что-то… Красавцем не назовешь, высокий, худой, длинноносый, а улыбнется, и любая неприятность – так, пустяк, говорить совестно… Таким, как Янис, верят на слово и в долг дают, фамилии не спрашивая. Хотя в долг он никогда не брал. Был он почти на десять лет старше меня, но выглядел мальчишкой. Через полгода мы поженились. И я горячо благодарила бога за каждый прожитый день. И была счастлива.
