– А он вас?
– Откуда мне знать?
– Дальше что?
– В дверь позвонили, а потом еще по телефону, он, видимо, испугался, решил убраться отсюда, пошел к двери и ударил меня лезвием.
– Точно – псих. Он что же, к двери пошел сразу после звонка?
– Нет, подождал немного.
– А вы чего в это время делали?
– Орать пыталась, но он мне зажал рот.
– Ну и дела, – с тоской заметил опухший. – Может, вы чего-то не договариваете? Может, виделись раньше? – Он вновь вздохнул. – Описать его внешность сможете?
– Конечно. – Я добросовестно поведала о том, как выглядел мой недавний гость, а молодой человек все добросовестно записал.
– Может быть, есть кто-то, кому вы… ну, понимаете… чем-то не угодили, – вступил в разговор Юра, глядя на меня как-то странно, с подозрением, что ли. – Есть у вас враги?
Я разглядывала свои руки, прикидывая, стоит ли говорить или нет, и сказала правду – как видно, предыдущий опыт так ничему меня и не научил.
– Есть.
– И кто это? – оживился опухший.
– Мелех Николай Петрович. Домашнего адреса я не знаю, но телефон у меня записан.
– Это какой Мелех? – заметно насторожился опухший, и все трое быстро переглянулись.
– Что значит какой? – разозлилась я.
– И чего этот Мелех? Угрожал вам?
– Нет, – честно ответила я и даже головой покачала.
– Тогда при чем здесь он?
– Вы про врагов спросили, вот он враг и есть. И этого типа наверняка он послал. Попугать немного. Тот и напугал. – Я машинально коснулась рукой шеи, прикидывая, как выглядела бы сейчас моя физиономия, не успей я отдернуть голову.
– Вы уверены или у вас есть доказательства? – взъелся опухший.
– Уверена, но доказательств нет.
– Ага. И чего нам с этим делать? Пригласить гражданина Мелеха и сказать: так, мол, и так, гражданка Лунина обвиняет вас в покушении на свою жизнь?
– Я его в покушении не обвиняю, я только хочу…
– Но вы же заявили, что вам угрожали…
– Он не угрожал, он ударил, когда собрался уходить.
– И послал его якобы Мелех?
– Я так думаю.
– А я знаете, что думаю? Я думаю, вы со своим дружком поскандалили, вызвали сгоряча милицию, он сбежал, а вы малость очухались, дружка жалко стало, и теперь морочите нам голову всякими сказками. Мы будем искать несуществующего блондина, а вы вдвоем над нами посмеиваться.
– Ясно, – кивнула я, сгребла со стола протокол и разорвала. – Извините, что побеспокоила.
– Вы как себя ведете? – возмутился опухший, от избытка эмоций начав заикаться. – Вам это что, игрушки?
Кончилось тем, что они, в конце концов, убрались, а я, заперев дверь на задвижку, рухнула на диван и попыталась решить, что делать. Через пять минут стало ясно: сматываться из города. Если мой враг от пакостей перешел к военным действиям, у меня нет никаких шансов. Признавать это ох как не хотелось, то есть не признавать, а уступать. Сцепив зубы, я лелеяла мечты о мести и дошла в своем рвении даже до самых кровавых способов, но как только вспоминала сцену в прихожей, покрывалась мурашками. Не приведи господи пережить еще раз такое. Так что же, уезжать?
Я потерла лицо ладонями, пытаясь привести мысли в порядок. Если я смогу продать эту квартиру, остальное будет не так сложно. А я смогу? Вряд ли. Либо покупатели разбегутся, либо она сгорит в одночасье. Вот черт… Занятая этими невеселыми мыслями, я бродила по комнате, не замечая времени, правда, раза три выскальзывала в прихожую и проверяла входную дверь. Завтра с утра найду слесаря и постараюсь сменить замок. Только особо рассчитывать на то, что это убережет меня от нежелательных визитеров, я бы не стала. Блондин ведь как-то вошел? Вся надежда на задвижку, но тогда придется безвылазно сидеть в квартире. Это тоже не годится.
Зазвонил телефон, я сняла трубку и услышала Ольгин голос.
– Слава богу, – со вздохом заявила она. – Ты что, в ванной отмокала или сидела в наушниках?
– Да вроде нет.
– Ясно. Переживала и видеть меня не хотела.
