– Так, может, я чего сыну соберу? Вы ведь на машине? Не затруднит?
– Нет, конечно. Я с удовольствием все ему передам.
Хозяйка начала торопливо собирать сумки, рассказывая мне о житье-бытье сына. Я допила успевший остыть чай и вскоре, сопровождаемая хозяйкой, направилась к машине. Подарков набралось предостаточно, я поставила две увесистые сумки в багажник и простилась с женщиной. От своего дома шел Семен, его слегка пошатывало, он помахал рукой, намереваясь что-то сообщить мне. Я завела машину, он приблизился, и стало ясно, что он уже успел выпить, причем основательно.
– Ну как, все выяснили? – спросил Семен весело. – Пропечатаете статейку, не забудьте нам газетку прислать.
– У, рожа бесстыжая, опять бельмы залил, – в сердцах сказала женщина, а я поторопилась уехать.
Мысли в моей многострадальной голове путались. Глеб в образе студента Алеши, золотого мальчика, а тут еще зверское убийство одинокой пенсионерки. Поверить в то, что Глеб как-нибудь к нему причастен, было свыше моих сил, но ведь для чего-то он бродил по округе? С бывшей домработницей встретиться мне придется хотя бы для того, чтобы убедиться, что никакого отношения к погибшей женщине Глеб не имел.
В город я прибыла ближе к вечеру и, едва миновав пост ГИБДД, стала звонить в общежитие. Мне повезло. Сначала я услышала детский голосок, который важно сообщил: «Вас слушают». Я изложила свою просьбу, и девчушка сказала:
– Сейчас я дядю Вову позову.
После чего с интервалом в полминуты в трубке возник мужской голос:
– Да.
– Володя, ваша мама попросила меня кое-какие вещи передать.
– Ага… куда подъехать?
– Вы мне адрес свой скажите, я сама подъеду.
Адрес я получила и в течение часа кружила по окраине, разыскивая общежитие. То ли Володя плохо объяснил, то ли я оказалась не очень толковой, но нужное мне здание нашла с трудом. Обшарпанный двухэтажный дом притулился между свалкой и забором какого-то предприятия и представлял собой довольно унылое зрелище. Непосредственно к общежитию было не подъехать: разбитую, в жутких колдобинах дорогу украшала гигантская лужа. Я оставила машину рядом с ней и пошлепала к подъезду.
Нижнюю ступеньку лестницы залило водой, обойти ее возможным не представлялось, и я, зло чертыхаясь, прыгнула, едва не тюкнувшись носом в обшарпанную дверь.
В сумрачном холле за стареньким столом старушка и девочка лет семи играли в лото при свете настольной лампы, рядом стоял телефонный аппарат, перетянутый изоляционной лентой. Услышав, как хлопнула дверь, старушка отвлеклась от своего занятия и взглянула на меня.
– Я к Рязанову Володе, в первую комнату, – сообщила я.
Девчушка бросилась в боковой коридор и громко позвала:
– Дядя Вова, к вам пришли.
Через минуту в холле появился парень лет двадцати пяти в застиранном спортивном костюме и с удивлением уставился на меня.
– Это я вам звонила, – сообщила я. – Сумки у меня в машине.
– Ага, я сейчас, – засуетился он, посмотрел на тапочки, в которые был обут, хотел вернуться в комнату, но потом махнул рукой и пошел к двери. – Как там мамаша? – спросил он, все еще приглядываясь ко мне.
– Хорошо. Привет вам передает.
Ловко перемахнув через лужу, Володя помог переправиться мне и поинтересовался:
– А вы какими судьбами в нашем Борине? Что-то я вас не припомню.
– Я из газеты, – соврала я, все больше входя во вкус. – Меня интересует убийство в Лоскутове. – Выражение его лица мгновенно переменилось, теперь оно стало хмурым, даже враждебным. – Я бы хотела встретиться с Людмилой Логиновой. Ваша мама сказала, у вас есть ее телефон.
– Ну есть. А зачем она вам?
– Не так давно произошло очень похожее убийство. И преступник тоже не найден. Мы проводим журналистское расследование.
– Ясно, – вздохнул он. Как видно, воспоминания о тех событиях никакого удовольствия ему не доставили. – Записывайте телефон, только ничего нового она вам не скажет, ее сто раз спрашивали- переспрашивали, никакого толку.
– Может быть, для начала вы ей сами позвоните, чтоб я не свалилась как снег на голову? – Я набрала номер и, пока он решал, стоит ли делать мне одолжение или нет, сунула ему трубку в руку.
– Люда, – заговорил он, – это Володя. Да, я… Тут вот девушка из газеты хочет поговорить с вами об убийстве. Да… журналистское расследование, говорит, ага… Спасибо, хорошо. Да… и вам того же… Поезжайте к ней, – сказал он, возвращая мне телефон, – она сейчас дома. – Я записала адрес, затем открыла багажник, и Володя забрал сумки. – Мамаша их гирями набила, что ли, – пробормотал он, поставив сумки на землю с намерением перехватить их поудобнее.
– Володя, – все-таки спросила я, хоть чувствовала, что говорить он не захочет, – той осенью в доме вашей мамы жил студент из Москвы?
– Ну жил. Зачем вам студент?
