– Конечно. Ты вернешься, и они тебя достанут.
– Необязательно. Пока что везение на нашей стороне.
– Я не хочу к твоим друзьям. Чего я там не видел?
– Они хорошие люди, – заверила я.
– Ага. Подержат меня немного и сдадут в детдом. Нет. Если ты меня бросишь, я как-нибудь один…
– Что значит «брошу»? – возмутилась я. – Ты же не собака. И вообще, мы команда. Только сейчас слишком опасно. И я за тебя боюсь. Ты мне теперь… даже не знаю кто, ну, в общем, дороже всех. И я хочу, чтобы ты был в безопасности. На моем месте ты разве бы поступил по-другому?
– Конечно, – согласился он. – Но только я с тобой. И разговору нет. Лучше я с тобой помру, чем в детдоме в одиночку сидеть буду.
– Денис…
– Постой, дай сказать-то. Я не хочу один. И не буду. Повезет, значит, обоим, нет – значит, нет. И ныть я больше не стану, можешь мне поверить. Я не трус какой-нибудь, и польза от меня есть. Ты, конечно, крутая, но улицу я знаю лучше. Как ты свою Алису: хоть задом наперед, хоть передом назад. Вдвоем у нас больше шансов. И еще. Я вчера долго думал и решил: эти, с «Хонды», мою маму убили и хотели убить тебя, а я убил одного из них. Если за это в тюрьму сажают, то это неправильно, несправедливо то есть, и мне на их тюрьму наплевать, потому что я все сделал правильно.
– Денис… – начала я, но он перебил меня довольно сурово:
– Базара нет. Хочешь, брось меня.
– Как я могу тебя бросить? – развела я руками.
– Вот и хорошо. Давай думать, что делать дальше. Есть у тебя какой-нибудь план?
– Нет, – честно призналась я. – Нам нужна машина, но раскатывать на этом «Опеле» опасно, его могут опознать… Купить машину мы не сможем, так что…
– Можем обменять, – сказал Денис.
– Как это? Где?
– Я место знаю. Один мужик берет ворованные тачки, разбирает на запчасти, и ни одна живая душа не сыщет.
– И ты с ним знаком?
– Нет. Я о нем слышал. И еще он подержанными машинами торгует. Заплатим деньги, он даст доверенность, и кати…
– Да у нас всего девятьсот баксов.
– А «Опель»?
– Денис, – вздохнула я. – Да он с нами и разговаривать не станет.
– Может, и не станет. Хотя это бабушка надвое сказала. Поедем, тут недалеко.
– Ты хоть адрес-то знаешь? – усомнилась я.
– Найдем, – пообещал он.
Так как своего толкового предложения у меня не было, пришлось согласиться с Денисом. Стараясь не думать о боли, я устроилась за рулем и мысленно перекрестилась, выезжать из леса было страшно.
Место, где живет предполагаемый торговец, называлось Малым Сельцом, до него от нашей ночной стоянки было километров пятнадцать, однако я не торопилась: резкие движения причиняли боль, опять же, как я буду разговаривать с этим типом, виделось мне с трудом. Хотя для начала его требовалось найти.
Мы въехали в Малое Сельцо и почти сразу же заметили двухэтажный особняк. Не обратить на него внимание было трудно. Кроме размеров, он еще потрясал крепким забором и невероятным количеством грязи перед ним, чему немало способствовали дожди. Кузова по меньшей мере пяти машин догнивали возле забора, отчего общая картина складывалась неприглядная: всеобщее запустение, несмотря на царские хоромы.
– Здесь, – уверенно заявил Денис. – Точняк здесь. Двухэтажный особняк, забор… и машины, видишь? Говорю, он старыми тачками торгует.
– Но ведь не такими же? – испугалась я.
– Чего ты дурака-то валяешь? – упрекнул Денис и, пока я размышляла, как добраться до хозяина, посигналил. Я рассердилась на него за излишнюю торопливость, но виду не подала: как бы Денис не догадался, что я отчаянно трушу.
Тут из калитки вышел дядька лет сорока, в джинсовом костюме, резиновых сапогах и почему-то в теплой шапке. Мысль об этой дурацкой шапке вытеснила все остальные, и я сидела в совершенном недоумении. Не зная, что сказать подошедшему хозяину, я распахнула дверь и поздоровалась.
– Привет, – кивнул он, внимательно разглядывая меня, а потом Дениса. – Кого ищете?
– Я думаю, вас. Вроде бы один человек говорил, что вы интересуетесь машинами. Вот эта вам не подойдет?
Он усмехнулся, подумал немного и сказал:
– Положим. А документы на нее есть?
– Денис, подай документы. Бумаги есть, хозяин сбежал.
– Далеко?
