Я поднялась со скамейки, а Груня, сморщив нос, сказала:
– Василиса, ты поаккуратней. Кролика так и не поймали, вдруг у него к тебе претензии?
– С какой стати? – удивилась я. – Труп в багажник ему Дима подсунул, вот пусть с ним и разбирается.
Мы простились, и я направилась к дому. Через пару минут меня догнал Ряха.
– Я тебя провожу… на всякий случай.
И мы пошли вдвоем.
По дороге Ряха разговорился, я смогла узнать много интересного о скрытой от большинства граждан стороне жизни нашего города и загрустила. Что-то подсказывало мне, что мытарства на поимке Димы не кончились и меня ждут новые испытания.
Сначала Ряха собирался проводить меня до троллейбусной остановки, потом до дома, а возле моего подъезда вышла незадача: мы нос к носу столкнулись с соседом Сашкой. Он воззрился на Ряхину физиономию, нахмурился и не очень вежливо спросил:
– С ментами разобралась?
– А чего мне с ними разбираться? – вопросом на вопрос ответила я, заспешив в подъезд, и услышала, как Сашка сказал вдогонку:
– До чего у тебя жизнь насыщенная…
– Это кто? – поинтересовался Ряха, потому что вошел вместе со мной в подъезд.
– Сосед, Сашка, – вздохнула я.
– Он тебе нравится? – вкрадчиво спросил он, а я отчаянно замотала головой:
– Он бабник, а мне бабники не нравятся.
– И правильно, – поддержал Ряха. – К выбору спутника жизни надо подходить ответственно. Я вот как считаю, женился – так на всю жизнь, чтоб до гробовой доски.
– Ты бы профессию сменил, – с подозрением глядя на него, проворчала я.
– Профессия – не проблема. Да если хочешь знать, у меня золотые руки. Я что хошь сделаю, и без всяких чертежей. Если б я институт не бросил…
– Ты в институте учился? – насторожилась я и тут же напомнила себе, что словам Ряхи доверять не стоит.
– Два года. Потом скучно стало. А меня сразу в армию загребли.
– А в каком институте? – не унималась я.
Мы уже поднялись на второй этаж, и стало ясно: Ряха никуда не торопится. Я сказала:
– Проходи.
Он прошел, снял кроссовки и только тогда ответил:
– Если честно, не в институте, а в консерватории. На трубе играл. Ты только Витьке не говори, засмеют. – Слова Ряхи, несмотря на честнейший в мире взгляд, упорно вызывали в моей душе сомнения. Я всматривалась в его физиономию, пытаясь понять, врет он или нет, но тут в прихожей появилась Варвара.
– Васька, – ахнула она, – менты за Сашкой-соседом приезжали, неужто он всех убил?
– Нет, – поспешила я успокоить бабку, – он ментов к настоящему убийце возил. Я тебе потом все расскажу, а сейчас мне некогда.
Варвара взглянула на Ряху, тот поздоровался с ней, бабка проронила в ответ:
– Здрасьте. – И перекрестилась.
Мы вошли в кухню, я поставила борщ на плиту и, ощущая некий дискомфорт, поинтересовалась:
– Юрик где?
– В магазин отправила, – ответила бабка, – который день мужик трезвый, уж сил нет на него смотреть. Ясное дело, добром такое воздержание не кончится, еле уговорила бутылку купить. Может, оправится. – Бабка вздохнула и незаметно смахнула слезу, блеснувшую в левом углу правого глаза.
Судьба Юрика и меня тревожила всерьез, я пошарила в карманах, извлекла мятый полтинник и протянула бабке:
– Надо Юрика спасать.
– Уж я и то думаю, лучше б песни пел, а он сидит целый день на подоконнике, вздыхает и все твердит: «Где Васена-то наша…» Не буду вам мешать, – вдруг засуетилась бабка. – Кушайте, а я вон на улице постою, пригляжу за Юркой.
Бабка ушла, а Ряха заметил:
– Хорошие у тебя соседи.
– Не жалуюсь, – ответила я.
Борщ закипел. Я разлила его по тарелкам, и мы приступили к трапезе.
– Классный борщ, Василиса Прекрасная, – через пять минут сказал Ряха.
