идея победы?
— Значит, идея поражения? Хорошие сказки.
— В нашей культуре нет идеи поражения. Воспевание жертвенности — тоже эпос хищников. А у нас идея помощи.
— Идея пассивности!
— Нет.
— Превосходно! Глайя, ты знаешь, что твой мех считается самым ценным в галактике?
— Да.
— А знаешь, как еще пять лет назад браконьеры опускались на Юту и стреляли в твоих сородичей? И земляне, и бандиты других планет тайно летали на охоту? Это нормально?
— Ненормально. Было всего пятнадцать случаев, затем мы поставили систему ловушек, теперь этого нет, браконьеры депортируются раньше, чем ступят на планету.
— А это нормально, что убийцы не наказаны?
— Мертвые шкурки не станут живыми ютами. Какой смысл наказывать?
Я не нашелся, что ответить, и только со злостью хлопнул руками по подлокотникам кресла.
— Я попробую объяснить, — сказала Глайя. — Представь, что горная лавина засыпала альпинистов. Вы же не станете мстить лавине?
— Идиотизм, — сказал я. — Непротивление злу.
— Почему непротивление? В нашем эпосе много сказок, где юты мешают дракону убить своих друзей. Просто они не герои и действуют разумно и сообща. Герой-одиночка бывает только в эпосе хищника.
— Почему?
— Потому что герой — это не тот, кто сильнее врагов. Герой — это тот, кто сильнее своих. Ему не должно быть равных в том, что он делает, поэтому герои хищников действуют в одиночку. В наших сказках обычно нет ни героев, ни врагов. Но мне хотелось рассказать тебе именно эту сказку, чтобы ты сравнил со своим эпосом.
— Ясно. — Я хмыкнул. — Показать, какие наши сказки поганые и какие ваши добрые?
— Как это удивительно, — промурлыкала Глайя, потерлась бархатным ушком о мое колено, обернулась и посмотрела мне в глаза. — Ты любой разговор превращаешь в борьбу. Неужели всерьез думаешь, что я хочу оскорбить твой эпос и похвалить свой?
— Извини, — смутился я.
— Извини… — повторила Глайя задумчиво. — Это слово мне было выучить сложнее всего. В нашем языке нет слова «извини».
— А какими словами вы просите прощения?
— Мы не просим прощения. У нас есть слово «счюитц» — заблуждение, ошибка. Можно сказать собеседнику: «Мои слова были счюитц». Но незачем демонстрировать отсутствие агрессии и просить не карать за проступок, понимаешь?
— То есть вы можете хамить друг другу, но вам и в голову не придет извиниться?!
— Мы не умеем хамить. — Глайя потянулась. — Если слова оказываются неприятными, то это не агрессия. Возможно, счюитц. А может, неприятная правда. Понимаешь? У нас нет слов «равенство», «смирение», «возмездие» и «добро». У нас никто не стремится попасть в более лучшее место, чем остальные. У нас вообще никто не стремится. Понимаешь? А у вас по-другому. Войны, Олимпийские игры, экономическая конкуренция, карьерный рост, научные споры. Сильный и слабый, оскорбление и извинение, преступление и наказание, подчинение и руководство, предательство и месть. У вас смешной обычай приветствия — соприкоснуться открытой ладонью, показать, что нет оружия. Или обычай чокаться бокалами, чтобы напитки плескались через край и было видно, что нет яда. У вас есть деньги. У вас есть преступность и вы с ней боретесь. Это ведь не только на Земле, это психология любой цивилизации хищников. И это очень интересно, правда? Мне очень интересна ваша культура, а тебе интересна наша, правда?
— Интересна. Но я вас не понимаю.
— Так и я не все понимаю. — Глайя потянулась. — Вот у вас отменена смертная казнь…
— И чего тут непонятного? — Я подозрительно уставился на Глайю.
— Я изучал разные эпосы. Я был на Волгле. Там недавно отменили поедание самца после спаривания…
— Что?! — изумился я. — Ты была на Волгле? У диких пауков?
— Они не дикие, они разумные. Их инстинкты давно скованы социальными нормами, для путешественников опасности мало. — Глайя лизнула правую лапку. — Я изучал их эпос, там тоже драконы. Хочешь расскажу Тратаниан? Это главный эпос самого богатого правящего рода. Эпос о Перворождении.
— Ну расскажи… — Я снова опустился на пол и прислонился к Глайе.
— На заре мира рыцарша Тратаниан отправилась на бой с драконом. Панцирный дракон был так могуч, что закрывал полнеба на семь дней пути.
— А похитить принцессу? — уточнил я на всякий
— Зачем? Пауки Волглы — хищники одиночные, торговля поступком не в их обычаях.
— Чего???
— Торговля поступком. Когда помогают за помощь и мстят за агрессию. Поэтому нападение на врага не требует причины. Понимаешь?
— Кажется, понимаю…
— Рыцарша Тратаниан шла много дней и на ее пути встала гора. «Прочь с дороги!» — закричала Тратаниан и укусила гору. Но гора не шелохнулась. Тратаниан пришла в неописуемый гнев. Ударами своих мощных хелицер она раскидала гору и на ее месте образовалась яма. Тратаниан испражнилась в яму и отправилась дальше.
— Идиотизм, — сказал я.
— Почему идиотизм? — живо повернулась Глайя. — Просто преувеличение. Конечно, паучиха не может раскидать гору, к тому же они ростом меньше меня.
— А почему гору надо раскидывать?
— Ну как ты не понимаешь! Гора встала на ее пути. Гора — враг. Врага надо победить, уничтожить и унизить. Представь, что гора — живое чудовище, тогда поведение Тратаниан будет логичным с точки зрения человека.
— Человек не борется с неживой природой! — сказал я.
— Человек не такой ярко выраженный хищник, — возразила Глайя. — Но и в вашем эпосе встречается борьба с неживой природой.
— Пример, пожалуйста, — обиделся я.
— Пример… — Глайя подняла пушистую лапку и совсем по-кошачьи почесала ухо. — Человек сказал Днепру: я стеной тебя запру…
— Это откуда? — насторожился я.
— Нет, не то, — мурлыкнула Глайя. — Вот хороший пример: буря разметала флот царя Ксеркса, и тот решил наказать море. Он приказал высечь море кнутами. Эпос Древней Греции.
— Увы, не знаком, — сказал я. — Наверно, совсем древний эпос? Но если так, то полный идиотизм!
— Вот относительно новый эпос: Иисус Христос, увидев при дороге одну смоковницу, подошел к ней и, ничего не найдя на ней, кроме одних листьев, говорит ей:
«Да не будет же впредь от тебя плода вовек». И смоковница тотчас засохла.
— Совершенно неуместный пример! — возмутился я. — Это просто земледелие. Селекция.
— Я продолжу сказку, хорошо? Тратаниан отправилась дальше, но дорогу преградило поле флои. Флоя — такое ядовитое колючее растение с толстыми древесными стеблями, оно растет сплошной стеной. Представляешь, да? Тратаниан закричала: «Расступись, флоя!», но флоя лишь зашелестела и встала еще плотнее. Тратаниан пришла в неописуемый гнев. Она начала перекусывать стебли один за другим и насиловать их.
