прошла в свое купе. Попутчиков у меня было трое: пожилая пара из Москвы и мальчик лет десяти, их внук. Мы познакомились, разобрались с вещами, я и Олежка (так звали мальчика) заняли верхние полки. Лежа на животе, я смотрела в окно, улыбалась без причины и чувствовала себя девочкой-школьницей на каникулах. Сейчас мама позовет пить чай, а потом мы с папой будем играть в шахматы, вагоны плавно покачиваются, а за окном проплывают полустанки, огни, чужая жизнь.
– Лия, присаживайтесь с нами, – пригласила меня Ольга Васильевна, выложив на стол традиционные копченую курицу и вареные яйца.
– Спасибо, – поблагодарила я. – Я собиралась в ресторан…
– Конечно, Лиечка, вы молодая, вам необходимо общество, возможно, еще жениха найдете…
– Это было бы неплохо, – засмеялась я.
– Может, все-таки перекусите с нами? – оторвавшись от кроссворда, спросил Федор Иванович.
– Нет, спасибо, – покачала я головой, а Ольга Васильевна, кивнув на конфеты в импровизированной вазочке, которая совсем недавно была банкой из-под майонеза, сказала тоном, не терпящим возражений:
– Но выпить чаю-то вы не откажетесь? Чай ресторану не помеха, правда, Лиечка?
– Правда, – засмеялась я и спустилась с полки.
– А вы русская? – вдруг спросил Олежка.
– Русская, – пожала я плечами, Ольга Васильевна шикнула на внука, а я поинтересовалась: – Почему ты спросил?
– Имя у вас странное.
Что да, то да, имя у меня исключительно редкое. По паспорту я Виталия. Стоило представиться полным именем, как незамедлительно следовали вопросы, оттого лет с семи я начала хитрить и, сократив свое имя на две трети, стала Лией. Редкое имя выбрал мне отец. После рождения Нины он мечтал о сыне, но у мамы были проблемы со здоровьем, а когда через шестнадцать лет ожиданий родилась я, папа, должно быть с отчаяния, дал мне мальчишеское имя. Хоть я и не оправдала папиных надежд, все равно была его любимицей… Рассказывать об этом Олежке я не стала, вторично пожала плечами, заранее соглашаясь с тем, что имя странное и редкое, и села пить чай.
Олежка, который очень любил поболтать, завел разговор о новых фильмах. Последний новый фильм я смотрела пять лет назад, оттого заявила, что кино не люблю, и заторопилась в ресторан. Выходя из купе, я едва не столкнулась с тем самым типом со шрамом на физиономии. В сопровождении доверенных лиц он, судя по всему, возвращался из ресторана, по крайней мере, одно доверенное лицо держало в руках бутылку коньяка и три бутылки пива. За их спинами маячил официант из ресторана с подносом в руках. На подносе радовала глаз икра и прочая снедь.
– Извините, – исключительно вежливо сказал тип со шрамом, взгляд его торопливо скользнул от моего лица вниз, задержавшись на некоторых достоинствах, и он сделал слабую попытку улыбнуться. Получалось у него паршиво.
– Ничего страшного, – пробормотала я, отводя глаза, и пошла по коридору, подумав с тоской: «Ну вот и неприятности…»
В ресторане я пробыла чуть больше часа, возвращаясь в купе, приметила одного из парней в тамбуре, он курил, при моем появлении выдал улыбку и проводил долгим взглядом.
– А мы в «дурака» играем, – весело сообщила Ольга Васильевна. Все семейство действительно играло в карты. – Присоединяйтесь.
Мне выпало играть с Олежкой, наверное, мальчишка здорово на меня злился, потому что играла я из рук вон плохо, прислушивалась к шагам в коридоре и ждала. Впрочем, ждать пришлось недолго. В дверь вежливо постучали, затем она открылась, и я увидела парня из тамбура. Он вновь попытался улыбнуться и заявил:
– Как насчет того, чтобы славненько провести вечер?
Ольга Васильевна испуганно переглянулась с мужем, а я сказала как можно спокойнее:
– Извините, у меня свои планы.
– А ты на них наплюй, – посуровел парень.
– Извините, – еще раз попросила я, – но свои планы я не меняю.
– Крутая очень? – Разозлиться ему ничего не стоило, и нервы у него были ничуть не лучше моих.
– Одну минутку, – извинилась я перед своими попутчиками, поднялась, вышла в коридор и, прикрыв дверь купе, сказала парню: – Послушай, я дважды сказала «нет». Именно это я имела в виду. Очень прошу, не цепляйся.
Парень извлек из кармана пачку долларов, потряс ею перед моим носом и сказал нараспев:
– Пятьсот баксов. Только не говори, что тебя это не интересует.
Я вздохнула и посоветовала себе быть терпеливой.
– Тебя звать как? – спросила я.
– Сашка.
– Вот что, Сашка, я тихо еду по своим делам, никому не мешаю и ни с кем не хочу связываться. Может, я не так взглянула или не так прошлась, приношу за это свои искренние извинения. С полтысячей «зеленых» у тебя в этом поезде проблем не будет.
– А у тебя какие проблемы? – хмыкнул он.
– Только одна, – ответила я. – Ты ошибся, я не шлюха…
