– Я так и подумал. Слушай, мне плевать, кто ты, хозяину ты приглянулась и… – В этом месте он ухватил меня за плечо, скорее всего не собираясь предпринимать решительных действий, просто хотел, чтобы его слова скорее дошли до меня. В висках у меня застучало, к горлу подкатил ком, кончики пальцев закололо, и, тщательно выговаривая каждое слово, я произнесла:
– Убери руку, падла… – Ну и еще кое-что присовокупила из своего богатого лексикона.
В этот раз я справилась с собой довольно быстро, боль в висках отпустила, дыхание выровнялось, но все равно было уже поздно: парень стоял, вытаращив глаза, и пытался вернуть челюсть на ее законное место. Дураку ясно: и десятой доли сказанных слов хватит на то, чтобы скоренько очутиться где-нибудь под откосом в весьма плачевном виде.
– Извини, – с искренним сожалением сказала я и отправилась искать проводницу. Парень все-таки вернул челюсть на место и пошел в свое купе, слегка пошатываясь. Само собой, в чувство его сейчас приведут, и мало мне не покажется, так что следовало поторопиться.
Проводница готовила чай.
– Когда будет ближайшая станция? – спросила я.
– Так вам же до конечной? – удивилась женщина.
– Позвонить нужно срочно. Так когда ближайшая станция?
– В половине одиннадцатого. Стоим две минуты, так что вы…
Я кивнула, перевела взгляд на часы и заторопилась в купе. Под настороженным взглядом соседей собрала свои пожитки, вновь посмотрела на часы.
– Решили в другое купе перебраться? – не удержалась Ольга Васильевна.
– Возможно…
– Этот молодой человек заходил к нам, когда вы в ресторане были. Спрашивал: с кем едете и куда.
– Это мой знакомый. Снимал квартиру по соседству…
– Да? – Ольга Васильевна мне не поверила, что было неудивительно.
Олежка занял верхнюю полку, а его дедушка уткнулся в газету. Я ждала, напряженно прислушиваясь к голосам в коридоре. Народ устраивался на ночь, разговоры стихали, а я подумала: «Может, мне повезет?»
Поезд следовал точно по расписанию. В 10.25 за окном появились первые дома, указывающие на близость цивилизации, и состав сбавил скорость, а я, подхватив сумку, покинула купе. Не успела я порадоваться, что никого не встретила в коридоре, как дверь предпоследнего купе распахнулась и навстречу мне шагнул тип со шрамом, а я мысленно чертыхнулась. Отводя взгляд, я посторонилась, твердо нацелившись на выход. Он, конечно, увидел сумку в моих руках и спросил со смешком:
– Уже приехала?
– Точно, – не удержалась я.
Он вытянул руку, загораживая мне проход.
– Брось, – разглядывая меня, заявил он. – Все нормально, никаких проблем…
– Ага, – порадовалась я. – Я с детства доверчивая. – И попыталась выйти в тамбур, но руку он не убрал, и мне пришлось притормозить.
– Давно откинулась? – вдруг спросил он, а я, покраснев, пробормотала сквозь зубы:
– Да пошел ты…
Руку он убрал.
– Оставайся, – сказал он спокойно.
– Спасибо, – поблагодарила я. – Не ищу себе неприятностей…
В этот момент поезд качнуло, и он остановился. Тип со шрамом хмыкнул, покачал головой и дал мне возможность пройти.
– Ну, счастливо, – совсем как недавно охранник, сказал он, а я ответила:
– И тебе того же.
– Может, еще встретимся.
«Не приведи господи», – открестилась я, правда мысленно, и оказалась на пустынном перроне, закинула сумку на плечо и зашагала к зданию вокзала.
Следующий поезд в нужном мне направлении приходил только утром. Вздохнув, я отправилась на автовокзал, там мне повезло больше, и через час я уже дремала в стареньком «Икарусе» по пути к дому. А утром купила билет на поезд до своего родного города и благополучно добралась до него в субботу около полудня.
Жара стояла как на юге, солнце палило нещадно, асфальт плавился под ногами. Я купила бутылку пепси и зашагала к стоянке такси. Очередь произвела на меня впечатление, я подумала, что сумка у меня легкая и не грех прогуляться по городу после пятилетней разлуки. Поднялась по широкой лестнице, прошла под аркой со старинными часами на башне, больше похожей на минарет, и вышла на проспект Мира. Взгляд мой задержался на табличке ближайшего ко мне дома. Улица Верхнедворянская – значилось на ней. Вот тебе и проспект Мира. Мимо прошмыгнул полосатый троллейбус, раньше таких у нас не было, по бывшему проспекту сплошным потоком шли иномарки, кое-где разбавленные старенькими «Жигулями» и «Волгами».
– Все меняется, – попробовала я настроить себя на философский лад и прибавила шагу.
Мой дед жил когда-то в двух троллейбусных остановках отсюда, в огромном доме, в котором в прошлом
