– С теткой проблемы, умерла три года назад, так что дешевые арбузы отменяются. Что сказал Славка?
– Ничего. Сверлил меня взглядом, выглядел пришибленным, точно его кастрировали, и вдруг заявил: «Если она тебе позвонит, скажи, я хочу ее видеть».
– Отлично. Почему бы ему в самом деле этого не хотеть и не разрешить небольшое недоразумение, возникшее между нами. В конце концов, было время, когда мы любили друг друга…
– Было да прошло. Славка здорово изменился за эти годы. Считает себя крутым. И очень может быть, что решит от тебя отделаться. Навсегда. Скажешь, у него нет повода?
– Есть. Хотя обсуждать это сейчас необязательно. Давай подумаем о твоих деньгах. Я молчу о своем времени, оно ничего не стоит, но деньги по-прежнему твои.
– Острить ты так и не научилась.
– Свяжись со Славкой и скажи, что я тебе звонила и ты передал его пожелание увидеться.
– Как знаешь, только, отправляясь на встречу, не забудь предупредить меня.
– Конечно. А что ты говорил по поводу денег?
– Я говорил, что собрал приличную сумму в тайной надежде, что ты согласишься уехать к черту на кулички, где будешь пребывать в безопасности, а я, может, усну наконец спокойно.
– У меня просьба. Позаботься о похоронах. Я ведь не могу заняться ими сама. Очень прошу, проследи, чтобы все было как положено.
– Хорошо, – буркнул Валька и дал отбой.
А я, подумав немного, набрала Славкин номер. Голос звучал недовольно, точно я отвлекла его от важных дел, но, сообразив, кто его беспокоит, Влад, кашлянув, спросил почти заискивающе:
– Как дела?
– А ты как считаешь?
– Да-а… Кто бы мог подумать. Давай встретимся и все обсудим.
– Давай, – легко согласилась я. – Только вдвоем…
– Конечно. – Славка вроде бы обиделся и вдруг сказал: – Не моя вина, что все так получилось.
– Охотно верю. Послушай, есть кто-то, кому непременно хочется достать Еремея. Говорю об этом для того, чтобы предупредить: ты можешь оказаться между двух огней.
Он некоторое время молчал, потом сказал поспешно:
– Встретимся, все обсудим.
– Где? Когда?
– Сегодня. Скажем, часов в одиннадцать. В бабкином доме. Помнишь, где это?
– Помню.
– Значит, ты и я… До вечера.
Звучало многообещающе, точно меня приглашали на любовное свидание. Но Славку я знала слишком хорошо, как бы он сейчас ни называл себя, нутро осталось прежним, а его готовность встретиться со мной в тихом месте и без свидетелей наводила на размышления. Его хозяину это не придется по душе. Он мог бы обвинить Славку в нелояльности, а от такого обвинения до морга меньше двух шагов. Но, несмотря на это, Славка все же решился на встречу. Либо он сдаст меня хозяевам, либо я соглашусь, что некоторые люди со временем здорово меняются и теперь мой бывший возлюбленный другой человек. Правда, был еще третий вариант, причем самый простой: пристрелить меня потихоньку. А что? Место глухое, я приеду одна, он тоже будет один. В километре от дома его бабки раньше был скотомогильник, очень может быть, есть и сейчас. Найдут меня там не скоро, а если и найдут, то особо ломать голову над моей судьбой никто не станет. Пожалуй, я на месте Славки так бы и поступила. В любом случае к встрече следует подготовиться заранее и для начала взглянуть на это место.
За пару минут я собрала вещи и покинула турбазу, мне повезло, на шоссе меня почти сразу же подобрал автобус. На объездной я остановила такси и объяснила, куда хочу попасть. Таксист выразил сомнение:
– Там от деревни ничего не осталось. Думали строить какую-то фабрику, да деньги кончились. Теперь не фабрика, а груда железобетона… – Он так возмущался, точно данная деревня являлась его малой родиной.
– Дом в тех местах продают, – миролюбиво сказала я. – Дешево.
– Конечно, дешево, – кивнул парень, хоть поболтать он и любил, но дело знал, мы уже достигли развилки, где надо было сворачивать налево, далее начиналась березовая роща… раньше, теперь о ней напоминали лишь пеньки, торчащие среди травы. – Видите, чего накуролесили. Пруд спустили, лягушки и те сдохли. Одно ржавое железо…
Что верно, то верно, этого добра здесь в избытке. Мы проехали еще километра три и увидели то, что осталось от деревни. Увиденное не радовало: всего один дом, Славкин, стоял он с краю и от пресловутой фабрики находился далеко. Сама фабрика являла собой гнетущее зрелище. Панельное трехэтажное сооружение, без крыши, успевшее обветшать.
– А денег-то сколько ухнули, – покачал головой таксист, останавливая машину неподалеку от Славкиного дома. Дорога здесь кончалась, далее виднелась огромная лужа неясной глубины и с постоянным местом прописки, несмотря на жару. – Кто же эти хоромы купит? – вздохнул парень, глядя на дом, а я согласно кивнула.
Дом выглядел жалко: окна забиты досками, палисадник покосился, краска облупилась, железная крыша давно нуждалась в починке. Вряд ли Славке могло прийти в голову приезжать сюда на выходные, значит, он сохранил его в память о детстве, либо дом сохранился без его вмешательства, а Славка вспомнил о нем во
