– Что я могу сделать? – точно жалуясь, спросил он.
– Наверное, спасти. Впрочем, своя рубашка ближе к телу. Менты тебя не жалуют и вцепятся как клещи. А девчонок на свете много. Так ведь?
– Заткнись! – заорал он.
– Ладно. Сматывайся. Я вызову «Скорую», когда ты отъедешь. Если в город отправишься через старый аэродром, с машиной «Скорой помощи» не встретишься.
– Ты серьезно? – робко спросил Славка.
– Конечно. Валяй.
– А ты?
– А я подожду. У меня сильное подозрение, что ты способен сбросить ее в скотомогильник.
– Я ненавижу тебя, – тряхнув головой, торопливо заговорил Славка. – Ты мне всю жизнь искалечила, ты всегда…
Рука девушки вдруг отяжелела в моей ладони, а пульс больше не прощупывался.
– Поздравляю, – сказала я, поднимаясь. – У тебя одной проблемой меньше.
– Она умерла? – спросил он, а я не могла определить, чего в его голосе было больше: страха или облегчения.
– Умерла. Но не худо бы убедиться в этом.
– Это ты все подстроила, – заметно ободрился Славка. – Ты у меня за это… я тебя своими руками придушу…
– Заткнись. Был ты всю жизнь ничтожеством, им и остался. А грозить мне не смей. Я в отличие от тебя стрелять наугад не стану. Хотя тебя, по совести, в сортире утопить надо. Чего я тебе от души и желаю.
Славка все-таки выхватил оружие (слова о сортире произвели на него впечатление), но я это сделала раньше, мы немного постояли, глядя друг на друга, затем он опустил голову и отвернулся, а я пошла прочь, где за редким лесочком меня ждал Чижик. Шла, не оборачиваясь, и ожидала выстрела. Но Славки и на это не хватило.
Валька стоял, привалившись к крылу своей машины.
– Что? – спросил тихо.
– Славка обознался и застрелил свою подружку.
Чижик облизнул губы, поспешно отводя глаза.
– Довольна? – спросил он насмешливо.
– Конечно. Я осталась жива. А ты предпочел бы видеть меня на ее месте?
– Нет, конечно. Ты ведь не хотела, правда? – Оправдываться я не собиралась. – Черт-те что… Ты когда-то любила его, а он тебя предал. Очень может быть, что ты хотела его смерти…
– Славкиной? Слушай, Чижик, – осенило меня, – а может, это ты хочешь его смерти?
– Между прочим, он мой друг, – с обидой заметил Валька.
– Все мы когда-то были чьими-то друзьями или возлюбленными… Поехали.
– Ты сможешь добраться с объездной без меня?
– Смогу. А чем займешься ты?
– Думаю, за Славкой стоит присматривать. На что бы ты ни намекала, он мой друг.
– Поможешь ему избавиться от трупа?
– Иногда я теряюсь в догадках, за что так люблю тебя…
– Бывает…
Объездной мы достигли за пять минут, я вышла и хотела уже хлопнуть дверью, но Валька спросил:
– Что думаешь делать?
– Подожду, когда Славик малость придет в себя, и попробую с ним поговорить.
– Всерьез рассчитываешь, что он захочет?
– Захочет. Он теперь несчастен, надо поплакаться на чьей-то груди, а к моей он привык с детства.
– Он ведь считает тебя виноватой…
– Себя он уже простил, даст бог, и меня простит.
Я зашагала в сторону автобусной остановки, а Валька, развернувшись, поехал к бывшей деревне. Мне очень не хотелось думать о Лене и ее нелепой смерти, и все же не думать я не могла. А вдруг, где-то в самой глубине души, я этого хотела? Я хотела этого? Нет. Мне не нужна ее смерть, и мне плевать на Славку, давным-давно мне стало ясно, что он такое… Я только хочу найти тех, кто убил моих друзей. Если уж меня упекли в тюрьму за убийство, я просто обязана кого-то убить… Я дала себе слово в день суда, что никогда, ни при каких обстоятельствах не возьму в руки оружие, а теперь иду и отмачиваю дурацкие шуточки…
На турбазу я добралась только к утру, шла пешком и здорово вымоталась. В этом были свои преимущества, я совершенно отупела от усталости и, рухнув на постель, мгновенно уснула. Но поспать так и не удалось, народ пробудился к завтраку, кричали дети, мимо домика то и дело кто-то проходил, а навязчивые мысли вновь вернулись ко мне. Я пошла в столовую, заставила себя съесть завтрак и
