– Он вас видел?
– Нет, конечно. Я стоял напротив подъезда, в тени, а вот его машину видел прекрасно. Он сел и уехал, а я опять позвонил ей.
– Нефедов сам сел за руль или его ждал шофер?
– Сам. Странно, да? – вдруг нахмурился он. – Не помню, чтобы он сам садился за руль. Может, не хотел, чтобы знали о его связи с Аллой?
– Хорошее объяснение. Он уехал, и что?
– Я позвонил. Мне хотелось знать, с какой стати она соврала? Ведь это глупо, правда? Должна быть причина, и я хотел ее знать. Я позвонил, и мне ответил мужчина. Я, признаться, растерялся и спросил, могу ли я поговорить с Аллой? А он в свою очередь поинтересовался, кто ее спрашивает? Я прекратил разговор.
– Голос не показался вам знакомым?
– Нет.
– Это не мог быть Губарев?
– Нет… я бы узнал…
– Что было дальше?
– Мне стало интересно, понимаете? Я видел, как из подъезда вышел Нефедов, но я не видел, чтобы кто-то туда входил. Значит, либо она не впустила в квартиру Нефедова, либо… либо он там с кем-то встретился, что совершенно невероятно, то есть вы меня понимаете?
– Вы не поднялись в квартиру?
– Нет, конечно, нет. Я позвонил еще раз, но мне не ответили.
– Свет в квартире горел?
– Да.
– С момента, когда вы заметили машину Нефедова, и до его появления из подъезда прошло много времени?
– Ну… минут пять, возможно, чуть больше.
– Выходит, он довольно долго стоял под дверью, если Алла ему не открыла?
– Не думаю… Почему долго? К ней надо было подняться и… и он, наверное, удивился, что ему никто не открыл, раз свет в квартире горел. А может, они даже разговаривали…
– Как Нефедов выглядел, когда шел к машине?
– Вы имеете в виду… Не похоже, чтобы он злился, нет, скорее казался растерянным… хотя, вы же понимаете, уже стемнело, и вообще…
– Значит, вы стояли возле дома…
– Да, довольно долго. Я уже собрался уходить, но тут приехал Игорь Николаевич, я его отлично видел. Он вошел в подъезд, а я стал ждать.
– Сколько он находился в доме?
– Не знаю, – вдруг заявил Черник, точно опомнившись.
– Артур Петрович, – развела я руками, – мы же договорились.
– Я ушел. Понимаете? Он поднялся в квартиру, то есть я думаю, что поднялся, а мне пришло в голову, что тот мужчина, он все еще там и они могут встретиться.
– Вряд ли Алла рискнула бы открыть дверь. Ведь Нефедову она тоже скорее всего не открыла.
– Может быть, но… но вдруг… Я не хотел иметь с этим ничего общего. И я ушел. На проспекте остановил такси и уехал домой. А утром, когда я узнал…
– От кого вы узнали?
– Ну как же, все об этом говорили…
– Артур Петрович, до моего прихода в офис об убийстве знали всего несколько человек, в основном представители правоохранительных органов, так кто конкретно вам сообщил об убийстве?
– Мне… мне позвонили по телефону. В семь часов утра.
– Кто позвонил?
– Не знаю. Сказали, что… что Дед убийца. Так и сказали. Я был в шоке. Утром, когда мы встретились… он вел себя ужасно, это только укрепило мои подозрения.
– Над вами жестоко пошутили, – вздохнула я. – Дело в том, что Алла погибла около одиннадцати ночи, так что, когда вы видели Игоря Николаевича, она была уже мертва, убить ее во втором часу он не имел возмож-ности.
– Но… а как же мужской голос? Ведь я звонил, я действительно звонил. Я не понимаю…
– Вы случайно не обратили внимание на номер такси, на котором приехали? – ласково спросила я.
– Номер такси? Конечно, нет. С какой стати? И при чем здесь это? Вы что, меня подозреваете?
– Успокойтесь. – Я даже погладила его колено, надеясь, что это произведет благотворное впечатление. Ничего подобного, Черник дернулся, словно его ужалила змея, так что руку пришлось убрать.
