разглядывать врага.
– Спит, как младенец, – робко кашлянув, заметила я.
– Ага, – скривилась Женька. – Только для младенца он малость великоват.
– И что ты о нем думаешь?
– Думаю, что он спит.
– Что ты надо мной издеваешься? Это он или это не он, то есть чего от него ждать следует?
– Понятия не имею, – тяжело вздохнула Женька. – У нас уже два моих убийцы, и обоих ты тащишь в дом. Не стыдно тебе так поступать с любимой подругой?
– Прекрати паясничать, это совсем не смешно. К тому же мне завтра на работу, и я хочу спать. И где мы ляжем, по-твоему, на полу?
– А ты не пробовала его разбудить?
– Пробовала. Он грозился посадить меня в погреб.
– Чепуха, – разозлилась Женька, подошла к Роману Андреевичу вплотную и, потолкав в спину, сказала: – Гражданин, вы меня слышите?
– Отвали, – после пятой Женькиной попытки ответил Роман.
– Вот мерзавец, – возмутилась подруга и вдруг спросила: – А чего это штаны на нем пятнышками?
– Он спецназовец. Документы показывал. Говорит, из командировки вернулся.
– А-а, – обрадовалась Женька. – То-то от него за версту перегаром тащит… Спецназовец, говоришь? – Она хитро прищурилась, затем наклонилась к самому уху Романа Андреевича и гаркнула так, что люстра качнулась: – Подъем!
Роман Андреевич вскочил, вытянулся по стойке «смирно», вытаращил глаза, затем нахмурился без всякой видимой причины, рухнул на диван, да так, что дом дрогнул, и лениво пробормотал, успев закрыть глаза:
– За такие шутки в лоб дам…
– Ничего себе, – ахнула Женька, хлопнув себя по ляжкам.
– Вот-вот, – обрадовалась я и внесла предложение: – А если его водой попробовать, холодной?
– А диван? Как мы на нем после этого спать будем? – Женька с сомнением посмотрела на нашего гостя и заявила: – Он ведь когда-нибудь проснется…
– Что ты предлагаешь? – насторожилась я.
– Вызывай такси, – ответила подружка. – Поедем ко мне.
– А этот?
– А этот пусть спит.
– Что же я его, в своей квартире оставлю?
– А что делать? Напиши записку, оставь ключи.
– А мои вещи? Вдруг он жулик?
– Вот ты какая, – возмутилась Женька. – Я и то не ною, хотя речь идет о моей жизни, а ты о своем барахле сокрушаешься.
Мне стало стыдно, я торопливо написала на листке бумаги: «Роман Андреевич, будьте любезны, покидая мою жилплощадь, запереть дверь и бросить ключи в почтовый ящик». Положила ключи на записку и посмотрела на Женьку. Мы дождались такси и покинули квартиру.
Утром я, разумеется, проспала на работу, вновь пришлось вызывать такси и выбрасывать деньги на ветер. Не успели мы выпить с Веркой по чашке кофе, как позвонила Женька.
– Я когда-нибудь увижу твою машину? – очень невежливо начала она.
– Надеюсь, – ответила я, тихо радуясь, и осчастливила Женьку: – Но не скоро. Пашка в Испании, когда вернется, неизвестно, а без него я машину забрать не могу.
– Черт-те что! – прорычала подружка, а я вздохнула с облегчением. Как выяснилось, рано.
Женька явилась в обеденный перерыв и повела меня в кафе, но за обед расплачивалась я, так что выходило, это я ее повела, в общем, мы устроились за столом, сделали заказ, и Женька заявила:
– Мы должны определиться: кто из двоих меня убьет.
Я вытаращила глаза и честно ответила:
– Не знаю. Может, ты зря драматизируешь и никто не собирается тебя убивать?
– И эти типы просто так появились? В особенности тот, что дрых на твоем диване.
Тут я вновь подумала о том, что моя беззащитная квартира… Я шмыгнула носом и стала смотреть в окно: надо же быть такой идиоткой, еще и ключи ему оставила.
– Эй, – окликнула Женька. – Ты слышишь, о чем я?
– Разумеется. Этот, в пятнистых штанах, форменный убийца… и грабитель. Тут уж ничего не поделаешь…
– А по мне, Толик выглядит подозрительней. В тихом омуте черти водятся. Пятнистый документы
